Кожевников резко высказался о заявлениях Гашека о России
Александр Кожевников.
Фото Владимир Беззубов, photo.khl.ru
Рубрика 15 к 1.
Очередной герой авторской рубрики «СЭ» — экс-форвард «Спартака», «Крыльев» и сборной СССР, двукратный олимпийский чемпион Александр Кожевников, которому сегодня исполняется 65 лет.
1 — С какими мыслями подходите к юбилею?
— Я не очень люблю дни рождения и уж тем более юбилеи. Когда ты маленький — конечно, радуешься, ждешь подарков. Но чем старше становишься, тем меньше хочется праздновать. А сейчас и время такое, что не до шумных торжеств. Соберу в ресторане лишь самых близких друзей.
2 — Александр Ширвиндт говорит: «Возраст — понятие сиюминутное. Сегодня кажется, что мне 77. А назавтра может быть 120». Сколько вам — по ощущениям?
— Ну… Чувствую себя великолепно. Гораздо моложе, чем записано в паспорте. Лет на 45.
О возрасте забываю еще и потому, что два года назад переболел коронавирусом. В легкой форме — но с тех пор проблемы с памятью. Особенно на даты и дни рождения. Вылетели из головы напрочь! Все! Как будто зачистили. Теперь без подсказки даже детей и внуков могу с днем рождения не поздравить. Да и про собственный не сразу вспоминаю, ха-ха!
3 — Когда последний раз в хоккей играли?
— Ой, давно. Еще до пандемии. Какой же это год? Ну да, 2019-й. Выхожу с ветеранами на лед, вдруг падаю и не могу подняться. Колено не держит конек. Еду в больницу, делают рентген и говорят: «Все, Саня, откатался».
У меня же за карьеру было очень много травм. Только на правом колене — девять операций! Постоянно недолечивался, настоящий врачебный контроль отсутствовал. Если ведущий игрок — быстрее на площадку. Мы о себе не думали — и о нас не думали. На тренировках пахал наравне со всеми. Бегал, прыгал, выполнял те же упражнения, что и остальные. Никаких поблажек.
Я был так нужен Тихонову в сборной, что и в Сараево на Олимпиаду, и в Калгари меня привозили с больничной койки. Успевал набрать форму, играя на одной ноге. На здоровую, левую, ложилась вся нагрузка. В итоге и это колено стерлось в хлам. Сейчас там ни менисков, ни хрящей.
Фото Дарья Исаева, «СЭ»
4 — На лед-то тянет?
— Конечно! Я бы с удовольствием за ветеранов играл. Но раз здоровье уже не позволяет, стараюсь себя не накручивать. Просто живу и радуюсь каждому дню. На все воля Господа. Вот у меня дома иконостасик. Утром встал, помолился. Сразу так хорошо на душе!
5 — Вы всегда набожным были?
— Нет. Но в какой-то момент убедился — кто-то свыше нас по жизни ведет, помогает. Разные были случаи. Расскажу об одном.
В 1989-м перебрался из «Крыльев» в шведский АИК. Возглавлял его местный тренер, который открытым текстом заявил: «Играть у меня не будешь. Я ненавижу русских!» Ну националист! В разговорах со мной постоянно Полтавскую битву вспоминал…
Я решил пойти в церковь. Православных храмов в Стокгольме нет. Нашел в доме часовенку, познакомился с батюшкой. Отношения сложились теплые, он даже ключи мне оставлял. Я ведь иногда в пять утра приезжал. Чтобы потом успеть к командному автобусу, на котором мы отправлялись на все выездные матчи. Исключение — Мальме, туда добирались самолетом.
Так вот зайду в часовенку, помолюсь, свечки поставлю — а вечером выхожу на площадку и забиваю! Либо голевую отдаю. Тренер выпускал меня на минуту. Максимум — на полторы. Но все равно в каждом матче я набирал очки! Как это объяснить? Божий промысел!
6 — У вас было несколько жен. С нынешней разница в возрасте приличная — 34 года. Семейному счастью это не помеха?
— Если любишь — никаких проблем. С Юлианой мы уже десять лет вместе, 1 августа отпраздновали оловянную свадьбу.
Девочка очень хорошая, домашняя, неизбалованная. Выросла в небогатой семье, работала моделью в Европе, ходила по подиуму. Но вовремя остановилась. Захотела учиться. Вернулась в Россию, окончила Финансовую академию. И у Юлианы, и у меня к жизни на чужбине специфическое отношение. Вот на этом, наверное, и сошлись.
Фото photo.khl.ru
7 — Дети в новом браке есть?
— К сожалению, нет. Но ничего, зато Маша (актриса Мария Кожевникова, дочь от предыдущего брака — Прим. «СЭ») уже трех внуков мне подарила!
8 — Когда-то вы курили по три пачки в день. В 2009-м бросили. С той поры — ни одной затяжки?
— Держался я долго, пять с половиной лет. За это время поправился на сорок килограммов! Со всеми вытекающими — одышка, тяжело подниматься по лестнице… С курильщиками такое часто случается. Вместо сигарет активно налегаешь на мороженое, семечки и не замечаешь, как начинаешь толстеть. Однажды встал на весы и ужаснулся — 140!
Пытался похудеть, перепробовал кучу диет — бесполезно. Только здоровье гробил. Лишь после того, как снова закурил, вес потихоньку пришел в норму. Мне кажется, я выбрал меньшее из двух зол. Сигареты покупаю самые легкие, армянские, с минимальным содержанием никотина.
9 — Раньше вас регулярно приглашали на ТВ в качестве эксперта. Но в какой-то момент вы пропали с экранов. Почему?
— Телевидение — особая история. Там не все так красиво, как кажется со стороны. Обид, интриг и внутренних войн хватает. Когда на канале поменялось руководство, начались передряги. Хороших людей отодвинули, набрали молодежь…
Вдобавок мне перестали выплачивать гонорар. Если прежде за репортаж получал пять тысяч рублей, то тут всё обрубили. Ну и смысл кататься на эти эфиры, по полдня тратить? Хоккей можно и дома по телевизору посмотреть.
10 — На ТВ вы не появляетесь, зато на звонки корреспондентов отвечаете в режиме нон-стоп. Вообще никому в интервью не отказываете?
— А зачем от журналистов бегать? Конечно, какие-то матчи в КХЛ проходят мимо меня. Я же могу на рыбалку уехать. Или еще куда-то. Если звонят после игры, которую не видел, ничего комментировать не буду. А если смотрел — почему бы не ответить? Что сложного?
Единственное, что напрягает, — когда ваши коллеги задают один и тот же вопрос. Вот сейчас меня Питером задолбали. С утра до вечера: «Александр Викторович, у СКА пять поражений подряд! Что происходит?!» Я уж не выдержал, сказал кому-то: «Позвоните Ротенбергу. Он точно знает, что там творится».
Фото Дарья Исаева, «СЭ»
11 — Были бы у вас лишние сто долларов — на кого бы поставили в Кубке Гагарина-2023/24?
— На «Ак Барс». Просто машина! Опытнейший тренер. Классный подбор игроков. Пожалуй, один из лучших в лиге. Видно — сами ребята получают удовольствие от хоккея. Теперь главное — не расслабляться. А то недавно в Уфе повели 2:0, успокоились — и сгорели 2:3. Когда же «Ак Барс» включается на полную катушку, его не остановить.
12 — Последняя хоккейная новость, которая вас удивила?
— Удивляют меня только высказывания Гашека. Подлец! Гаденыш!
Я же помню, как на турнире в Швейцарии он бегал за нашими игроками. Хотел пообщаться, посидеть с нами за одним столом. Затем в «Баффало» и «Детройте» играл с русскими — ни споров, ни конфликтов. К концу карьеры подписал контракт со «Спартаком». Восторгался Москвой, русским менталитетом. Казалось — нормальный парень.
И вдруг Гашека переклинило. То ли вышел на тренировку без шлема и шайба попала в лоб, то ли в другом месте по голове настучали. Но на шестом десятке у человека явно «встряхнуло лампочку». Такой бред несет! А может, просто завидует нашим хоккеистам. Они-то в НХЛ на вес золота, а он уже старенький, никому не нужен…
13 — С Алексеем Касатоновым вы похожи словно братья. Часто путают?
— Постоянно! Я уже привык. Допустим, протягивают его фото: «Алексей, подпишите». — «Я не Алексей». — «Да вот же вы, на снимке, Олимпиада, 1988 год». Потом рассказываю Касатонову, он смеется: «А ко мне на днях подошли: «Вы Кожевников? Дайте, пожалуйста, автограф…»
14 — Ну и два традиционных вопроса в финале. Жеглов был прав, когда подкинул кошелек Кирпичу?
— Нет. Но я рассуждаю с позиции дня сегодняшнего. А что тогда творилось? Послевоенные годы, разруха, разгул бандитизма. Наверное, по-другому быстро взять Кирпича бы не удалось. В конце концов Жеглов вышел на след «Черной кошки», которая грабила и убивала людей. Всех повязали. Это главное.
15 — Три «не люблю» на ваш выбор.
— Хамство. Неуважение к старшим. И… Уколы в задницу!
Честно, у меня высокий болевой порог. Иначе бы не отыграл столько лет с перебитыми коленями. Вогнать в вену шприц — вообще не проблема. Но если в задницу — караул! До истерики доходит. Может, с детства пошло, когда заболел воспалением легких и вводили пенициллин. Я с криками убегал от этих уколов, потому что было очень больно.
В то время худенький был, кожа да кости. Как-то за лето вымахал на 18 сантиметров — а мама купила для учебного года все на несколько размеров меньше. При росте 192 я весил 78 килограммов. В моей родной Пензе таких шпал было человек пять. Плюс я как Шапокляк в коротких брючках. Стеснялся дико. Вот с тех пор еще и фотографироваться не люблю.