Виктор Майгуров.
Фото Александр Федоров, «СЭ»
Алексей Нуждов.
Фото Александр Федоров, «СЭ»
Виктор Майгуров.
Фото Александр Федоров, «СЭ»
Майгуров сохранил пост главы СБР, а Нуждов спокойно принял поражение.
В нашем биатлоне наконец-то избрали президента. В первом туре, который проходил еще в июне, победителя определить не удалось. Однако со второй попытки Виктор Майгуров все же набрал необходимое по уставу количество голосов, позволивших победить Алексея Нуждова: 31 голос против 23.
Перед отчетно-выборной конференцией в медиапространстве стало появляться все больше и больше скандальных новостей и высказываний. Так глава Федерации биатлона Татарстана Илдар Нугманов записал видео с обвинениями в адрес Майгурова и его сторонников, также стали появляться комментарии о том, что на делегатов оказывается давление.
Но сами выборы прошли относительно спокойно, практически без криков и взаимных претензий. Справедливость и конструктивизм отметил и Алексей Нуждов.
Александр Федоров, Фото «СЭ»
Нуждов: «Доживу — буду баллотироваться через четыре года»
— Насколько вам комфортен итог голосования? — вопрос к Нуждову.
— Комфортнее, чем в первый раз. Не знаю, более объективно или нет. Результат для меня лучше. Конечно, хотелось, чтобы он был еще лучше, чтобы, наоборот, 31 голос в мою и 21 в пользу Виктора. В этот раз конференция прошла образцово-показательно. Практически не было эмоций и перехода на личности. Все было достойно, честно, справедливо и конструктивно.
— Для пересмотра нет оснований?
— Ничего такого не увидел.
— В СБР не остаетесь?
— Безусловно. Я же говорил на предыдущих выборах. Привык не менять свою позицию. В действующих органах управления СБР не останусь. У Виктора Викторовича и его команды свое видение, у меня — свое. Много в чем мы сходимся, но есть принципиальные вещи, в которых мы расходимся и вряд ли можем сойтись. Зачем идти, если ты не разделяешь позицию.
— Через четыре года у вас будет желание взять реванш?
— Сейчас считаю, что да. Но мы живем с вами в непростое время. Доживу — буду баллотироваться. Вряд ли поменяется мое мнение.
— Как оцените вашу работу в органах управления СБР?
— Я провел четыре года в команде Владимира Драчева. Еще с Виктором Викторовичем работали в этом составе. Оцениваю как бесценный и положительный опыт. Мне понятна вся вертикаль снизу доверху. Достаточно долго на всех уровнях проработал. Есть практическое понимание, как устроен наш биатлон. Есть понимание, как это улучшать. Слова словами. Показывать надо на практике. Я остаюсь президентом Федерации биатлона Московской области. Думаю, будем там показывать. Если смотреть на результаты выборов, они придают мне сил и ответственности за тех людей, которые меня поддержали. У меня обязанность им помогать. Не только им. Но даже противникам.
— Насколько итоговый расклад выборов соответствует вашим ожиданиям?
— Как у человека азартного, как спортсмена, ожидания были завышенными. Как у прагматика, я доволен этими результатами. Если пойти сухо по цифрам, то по сравнению с предыдущим голосованием я на пять голосов в плюсе. Значит, эти два месяца прошли не зря.
Александр Федоров, Фото «СЭ»
Майгуров: «Олимпийские игры через четыре года со счетов не сбрасываем»
Победитель выборов Виктор Майгуров в разговоре с журналистами тоже держался спокойно и без резких слов. Он заявил, что готов решать вопросы со своими противниками цивилизованно, не устраивая шоу.
— Выборы получились тихими. Насколько это было важно?
— Они всегда у нас спокойные. Форма закрытого голосования дала ответы на многие вопросы. Поэтому считаю, что все делегаты выразили свое мнение абсолютно независимо. Спасибо им за поддержку и доверие.
— Как работать и сотрудничать с той частью, кто проголосовал против вас?
— Я даже не знаю, кто и как проголосовал. Поэтому не делю на своих и чужих.
— Принципиально было выиграть выборы закрытым голосованием?
— Первая конференция и открытое голосование дало понимание, кто тебя искренне поддерживает, а кто нет. Мы к этой конференции особо не готовились. Просто работали, и все. Полагали, что плюс-минус останемся при своих. Конференция подтвердила, что результаты схожи. И обвинения, что мы кого-то принуждаем голосовать, просто несостоятельны.
— Насколько в целом довольны результатом выборов?
— Не знаю. Много этому предшествовало негативных моментов со стороны некоторых членов Союза биатлонистов России. Я сегодня сказал, что если чьи-то права нарушены, давайте их решать в цивилизованном порядке, а не быть в качестве шоу-актеров на различных программах телевидения или на страницах первых газет. Про биатлон должны говорить только положительные вещи, а не освещать скандалы. Все, что там говорилось, завтра никто не вспомнит. Ничего из того, что говорилось в мой адрес, точно не соответствует действительности. Я для себя принял решение — никак не ввязываться в эту перепалку.
— Насколько на вас влияли скандалы перед выборами?
— У меня хорошая команда. Есть поддержка друзей, семьи, сотрудников СБР. Я и до этого получал много слов поддержки. Я не один. Все нормально.
— Какие главные задачи перед собой ставите?
— Надо стабилизировать ситуацию. Мы эти два года долги закрывали. Сейчас нужно заниматься планированием на четырехлетний период с учетом того, что есть. Спокойно готовиться к тем или иным соревнованиям. Понятно, что если взять спорт, то у нас через четыре года Олимпийские игры , которые мы со счетов не сбрасываем. Но основное — наши регионы. У каждого своя головная боль. Это ежедневная работа. Тут даже планировать ничего не надо. Приходишь — и занимаешься.
— Сколько медалей хотелось бы на Олимпиаде?
— Я говорил перед прошлой Олимпиадой, что мы готовы в каждой гонке бороться за медали. Думаю, что с нынешней командой возможности наши сохранятся.
— Как обстоят дела с повестками для биатлонистов сборной России?
— Что касается спортсменов сборной России, то информации нет, что кому-то приходила повестка. Вчера мне звонил президент IBU Олле Даллин, который интересовался некоторыми вопросами, по поводу развития лазерного биатлона в России, развития электронных мишенных установок. Мы договорились, что после выборов, где-то в конце октября, проведем онлайн-конференцию и обсудим сегодняшний статус — как мы можем даже в рамках этих санкций дальше взаимодействовать.