Фернандо раскрыл секрет исполнения штрафных ударов
Фернандо в «Спартаке».
Фото Александр Ступников, ФК «Спартак»
Фернандо в «Спартаке».
Фото Александр Федоров, «СЭ»
Фернандо в «Спартаке».
Фото Александр Федоров, «СЭ»
Фернандо в «Спартаке».
Фото Александр Федоров, «СЭ»
Фернандо и Андрей Ещенко в «Спартаке».
Фото Александр Федоров, «СЭ»
Томас Цорн.
Фото Никита Успенский
Как складывается карьера короля штрафных после ухода из «Спартака».
Корреспондент «СЭ» встретился с Фернандо в Абу-Даби во время паузы в чемпионате ОАЭ и поговорил о его уходе из «Спартака», о карьерном путешествии из Китая в Арабские Эмираты, о семье, планах на будущее и о секрете исполнения штрафных ударов.
Фернандо пришел в «Спартак» летом 2016 года по приглашению Дмитрия Аленичева. Вскоре Аленичев покинул клуб, команду возглавил Массимо Каррера, а Фернандо, сразу став системообразующим для «Спартака» футболистом, выиграл вместе с красно-белыми чемпионство и Суперкубок. Через два года после этого триумфа в руководстве «Спартака» произошли изменения, команду покинуло много игроков, приведших ее к чемпионству. Фернандо уехал в Китай, после чего перебрался в Турцию, а сейчас выступает за «Аль-Джазиру» из ОАЭ.
Уход из «Спартака», Китай, пандемия
— Летом 2019 года ты уехал из «Спартака» в Китай. Как это было?
— Помню, что летом мы были на сборе. И тогда «Спартак» получил предложение от «Шанхай Шэньхуа». Я знал про это, но потом неожиданно начались переговоры с «Бэйцзин Гоань». Оно было хорошим для всех: и для меня, и для моей семьи, и для «Спартака». Думал так: я провел в Москве три прекрасных года, выиграл чемпионат и Суперкубок, поиграл в Лиге чемпионов… Хорошо делал свою работу и вместе с командой добился определенных результатов. Пришло время перевернуть страницу и начать новую главу.
— А что не получилось тогда с «Шэньхуа»?
— Если честно, не знаю, почему «Шэньхуа» вышел из переговоров и как появился «Гоань». Но лично я детально рассматривал уже только их предложение. Думаю, с «Шанхаем» дело даже не дошло до деталей — имел место лишь интерес ко мне, но ничего конкретного. Между этими предложениями прошло около двух месяцев. Сначала появился «Шанхай», затем все затихло, и только после этого «Бэйцзин» сделал конкретное предложение по трансферу.
— Клуб получил за тебя хорошие деньги, но хотел ли ты сам уезжать?
— Должен признаться, что отъезд разбил мне сердце… Я пережил в «Спартаке» такие классные эмоции! Мы выиграли титул после 16-летнего перерыва. А фанаты… Фанаты всегда дарили мне столько внимания, тепла, поддержки! Понимал, что, уходя, потеряю все это. И очень сильно переживал. Моя жена плакала из-за расставания с Москвой и «Спартаком». Она часто ходила с сыном на матчи. Рассказывала мне, что чувствует, когда при штрафных весь стадион кричит мое имя… Это непередаваемо! Но, как я уже сказал, рационально взвесил все «за» и «против» — и принял решение. Рад, что смог в чем-то помочь клубу и отплатить за ту любовь, что подарили мне в Москве, хорошей суммой отступных.
— Учитывая хорошее предложение из Китая, не было ли давления со стороны тогдашнего гендиректора Томаса Цорна?
— Нет-нет. У меня ведь был контракт. Если бы я хотел остаться, никто бы меня в Китай не увез. Тогда клуб делал ставку на молодых игроков. Если помнишь, тем же летом ушел Зе Луиш. Я решил, что наступил правильный момент для ухода, чтобы дать дорогу молодежи и дать возможность «Спартаку» получить хорошие деньги. Обсудил все и с Цорном, и с семьей. Но, повторюсь, сердцем я очень хотел остаться…
Фото Никита Успенский
— Сегодня, спустя почти пять лет, не считаешь ли тот переход ошибкой?
— Ошибкой — нет. Но, конечно же, я скучаю по тем временам, по полному стадиону наших болельщиков. Тем не менее это был шаг вперед в моей карьере, в моей жизни. Я чувствовал, что мое путешествие вместе со «Спартаком» подошло к концу и нужно двигаться дальше.
— Через некоторое время появилась информация, что ты можешь вернуться. Это правда было возможно?
— Нет-нет. Я тоже видел что-то такое в СМИ. Что «Бэйцзин» может не выкупить мой контракт. Но это была неправда. У меня было пятилетнее соглашение с «Гоань», и каких-то вариантов возвращения не существовало.
— В Китае ты был счастлив?
— Да, но вскоре наступила пандемия коронавируса. И это было очень тяжело. Я улетел в Бразилию, а Китай закрыл границы… Что делать? Девять месяцев я провел дома, тренировался каждый день. Но когда ты тренируешься у себя дома — это не то же самое, что работать вместе с командой. Это как будто ты получил тяжелую травму и выбыл из строя, но только травму ты не получал. А потом нам позволили вернуться в команды, чтобы сыграть сезон.
— Со всеми положенными ограничениями.
— Да. Мы жили в куполе: все команды поселились в одном отеле, откуда нас возили на игры. Все — ни шагу влево или вправо. Выйти из гостиницы можно было только ради того, чтобы поехать на матч. Отмечу еще, как мы с одноклубником Ренато Аугусто добирались обратно в Китай. Клуб прислал за нами чартер: огромный самолет ради всего двух футболистов! Никому больше не было позволено вернуться — наши семьи остались в Бразилии. Ограничения были очень строгими. Как-то жена заказала мне доставку в день рождения, но курьера просто не пропустили: охрана выгнала его, выбросив все, что он вез… Такие дела.
— Китай — отдельный мир. Там не работают многие мессенджеры, гугл и так далее. Как же ты общался с семьей?
— По WeChat. Пришлось подстраиваться под местные правила. К счастью, Ренато Аугусто играл в Китае уже три года, когда я пришел в «Бэйцзин». Он сильно помог мне освоиться, понять местные порядки и правила.
— Я перебил тебя на рассказе о коронавирусных ограничениях.
— Они продолжились и после чемпионата, который мы сыграли в закрытых условиях. После этого мы на месяц поехали в точно такой же купол в Катар на матчи азиатской Лиги чемпионов… Представь себе: девять месяцев дома без возможности тренироваться с командой, потом полгода в закрытом режиме играть матчи чемпионата, а потом — в точно таком же куполе выступать в Лиге чемпионов. Это было тяжело. Потом наступило межсезонье. Я улетел домой и снова на четыре или пять месяцев остался без возможности тренировок вместе с командой. Решил, что пора это прекращать. Сказал руководству: «Вы платите мне большие деньги, но я не играю и даже не тренируюсь в нормальных условиях. Давайте договоримся и расстанемся». Клуб не хотел, чтобы я уходил. Однако меня не радовала перспектива вновь на долгое время оставаться без футбола, а потом снова на полгода возвращаться под купол коронавирусных ограничений без семьи. Рад, что мы в итоге договорились и расторгли контракт.
— Что хорошего ты запомнил из своей китайской командировки?
— Да в целом было классно. Мы жили в Пекине. Могу сравнить его с Москвой — комфортный хороший город. Я никогда не ездил там на машине — только на электрическом скутере. Даже на ужин мы с женой так добирались: надевали красивую одежду — и брали скутер.
Фото Александр Федоров, «СЭ»
Звонок Шахина, «Антальяспор», «Аль-Джазира»
— После Китая ты оказался в Турции. Расскажи, как появился этот вариант.
— Расторг контракт с «Бэйцзин Гоань» летом и несколько месяцев снова тренировался один дома в Бразилии. Тогда мне позвонил Нури Шахин, который видел мою игру. Я не был с ним знаком, потому удивился. Он сказал: «Вижу, ты сейчас без клуба, а я начал тренерскую карьеру. Приезжай ко мне в Анталью, хочу, чтобы ты играл у нас. Знаю, на что ты способен, знаю твои качества». Мы собрали семейный совет. На тот момент у меня были предложения от «Бешикташа» и «Фатих Карагюмрюк». Но Шахин вселил в меня уверенность — убедил, что я стану важной частью его команды. И потому решил поехать в Анталью. Нури — еще молодой тренер, но, уверен, со временем он станет топовым специалистом!
— Раз в «Антальяспоре» все было так здорово, почему ты не остался?
— Уже через полгода после выступлений за «Антальяспор» у меня было несколько предложений от других команд. Я подошел к Шахину и сказал: «Нури, я хочу сменить команду, у меня есть несколько хороших вариантов». Тогда была возможность перейти в «Галатасарай», «Трабзонспор», «Халл Сити» и «Аш-Шабаб» из Эр-Рияда. Шахин попросил, чтобы я остался еще на один сезон. Я ответил: «Нури, я потеряю в деньгах, оставаясь здесь. Но раз ты просишь, я это сделаю — проведу еще сезон а Анталье».
— И после этого сезона ты все-таки ушел.
— Да, переехал в «Аль-Джазиру». Сюда меня позвал Франк Де Бур, который уже покинул нашу команду. Он рассказал мне про клуб, про проект, который хотят выстроить владельцы. Мне все понравилось, и я подписал контракт. Был еще один вариант в Саудовской Аравии, правда, не помню, какой клуб интересовался. Были варианты в Бразилии — «Фламенго», «Коринтианс», Палмейас», «Крузейро»… Предложения из Бразилии всегда есть, но в данный момент своей жизни я не планирую туда возвращаться. К тому же мне так понравился вариант с «Аль-Джазирой», что даже слушать ни о чем другом не хотел.
— Уже задумывался над тем, где будет жить семья после окончания карьеры?
— Часто говорим об этом с женой. Самое главное, где будет хорошо детям. Решим этот вопрос, когда я закончу играть. Останемся мы жить тут, в ОАЭ, или вернемся в Бразилию, или поедем еще куда-то… К примеру, сейчас, несмотря на перерыв в чемпионате ОАЭ из-за Кубка Азии, мы остались в Абу-Даби. Точно так же мы как-то летом оставались в отпуске в Москве: было так классно, что просто не хотелось никуда лететь.
Фото Александр Федоров, «СЭ»
— Ты уже забивал в чемпионате ОАЭ и Кубке лиги. Расскажи, какой здесь футбол.
— Ну, с самого начала было очень сложно. Чемпионат стартовал в середине августа. Жара была, кажется, градусов 50, плюс дикая влажность… Помню, в матче с «Аль-Вахдой» чувствовал себя как в микроволновке. В таких условиях просто невозможно показывать свою лучшую игру. Но вот сейчас, зимой, погода просто прекрасная — самое лучшее время для футбола.
— За «Аль-Вахду» выступает Зелимхан Бакаев. Ты помнишь его по «Спартаку»?
— Конечно. Он тогда только начинал играть за первую команду. А тут я уже дважды сыграл против него в Кубке лиги — к сожалению, мы не смогли пройти дальше. На поле пересекались. Сказал ему: «Spokoino, Baka, Spokoino». Он теперь не одноклубник, а соперник. К тому же Бака приехал в «Аль-Вахду» из «Зенита». А значит, соперник вдвойне, ха-ха.
— Какие цели у тебя в «Аль-Джазире»?
— В каждом клубе, куда я прихожу, я хочу выиграть все: лигу, кубок и так далее… «Аль-Джазира» в последний раз становилась чемпионом четыре года назад. Сейчас мы на шестом месте и на десять очков отстаем от лидера. Но в футболе нет ничего невозможного.
— Если откровенно, не считаешь, что переезд сюда — шаг назад в твоей карьере? Обычно в страны вроде ОАЭ или Саудовской Аравии едут заканчивать.
— Это устаревший стереотип. Если взглянуть на команды, играющие здесь, можно понять, насколько они сильны. Да и вся лига тоже. Здесь выступают футболисты, игравшие в Англии, Италии, Испании и других сильных чемпионатах. Конечно, в России и в той же Турции чемпионаты более скоростные и требовательные к «физике». Но в ОАЭ порой просто погода не позволяет играть в более интенсивный футбол. Я уже рассказывал, каково было тут в августе.
Девять человек из моей команды сейчас уехали в сборную на Кубок Азии. Президент «Аль-Джазиры» — шейх Мансур, клубом управляет City Football Group, и у нас большие амбиции и высокие цели. Футбол сильно поменялся в последние годы. Знаешь, если футболист даже высокого уровня приедет сюда с желанием играть одной ногой, а в руке держать чашечку кофе, то у него ничего не получится. И не получается — такие случаи уже бывали. Я тренируюсь в спортзале каждый день, а потом еще еду на тренировку с командой. Потому что хочу быть в форме, хочу побеждать.
— По Москве скучаешь?
— Всегда. Там я и моя семья провели прекрасное время. К сожалению, не было возможности вновь приехать в Москву с момента моего ухода из «Спартака», но уверен, что однажды я приеду. Погуляю по улицам, посижу в ресторане, схожу на матч «Спартака».
Фото Александр Федоров, «СЭ»
Чемпионство «Спартака», штрафные удары, семья
— Болельщики «Спартака» до сих пор вспоминают чемпионскую команду. Какие у тебя воспоминания о том сезоне?
— Весь тот сезон был очень крутым, а потому сложно выделить какой-то один момент, а с ребятами из той команды общаюсь до сих пор. Не так давно созванивались с Ещенко. А еще раньше он даже приезжал ко мне в Анталью — посидели с ним в ресторане. Кстати, я вот вспомнил, какой эпизод мне запомнился сильнее всего: когда мы играли с «Тереком», а после матча все фанаты выбежали на поле. Это было круто!
— Не боялся в тот момент?
— Нет. Мы видели, что за пару минут до свистка все болельщики уже стояли вокруг поля. Поэтому понимали, чего ожидать. И было здорово!
— Леонид Федун в 2022 году продал «Спартак». Чем он тебе запомнился?
— Если выбирать какой-то один момент, конечно, это чемпионство! Он часто заходил к нам в раздевалку после игр, обсуждал какие-то моменты. Но в тот день мы все были одним целым — все были счастливы выиграть для «Спартака» титул!
— Ты работал с Аленичевым, Каррерой, Кононовым. Кто лучше всех подходил для «Спартака»?
— У каждого был свой стиль и свои положительные качества. С Аленичевым я поработал всего около месяца. Но именно он настоял, чтобы меня пригласили в «Спартак». К тому же он говорил со мной по-португальски, так как знал язык, что было важно на первых порах. Хотелось бы поработать с ним подольше. Потом команду возглавил Каррера, который приходил как помощник главного тренера. Мы стали чемпионами. Думаю, во втором его сезоне команда могла выступить лучше. Мне кажется, Массимо поменялся. Изменились тренировки. В первый свой сезон он гораздо больше прислушивался к мнению игроков, чем после этого. Уверен, с той командой, что у нас была, Каррера мог добиться намного большего. С Кононовым были хорошие тренировки. Его идеи мне нравились.
— Знаешь, что Ещенко стал футбольным менеджером, а Комбаров — тренером? Не удивлен?
— Вовсе нет. Вполне могу себе представить Ещенко менеджером, ха-ха. Мы с ним довольно близко общаемся. Как я уже сказал, созваниваемся, переписываемся. Но не только с ним. Слежу за тем, что у других ребят: у Самедова, Комбарова, Глушакова.
Фото Александр Федоров, «СЭ»
— Кем бы ты видел Дениса по окончании карьеры?
— В нашей команде он был капитаном — боссом. Думаю, ему больше подойдет роль менеджера, какого-то управленца, а может быть, и агента.
— А тебе?
— Жена постоянно спрашивает меня об этом. Если честно, не вижу себя каким-то руководителем. Но я обожаю футбол: смотрю матчи свои и сына, пересматриваю, если нужно, думаю, что можно улучшить в игре. Читаю комментарии… Возможно, у меня получилось бы стать тренером по завершении карьеры.
— Сын тоже играет за «Аль-Джазиру»?
— Нет, хотя в клубе меня постоянно спрашивают: «Почему этот парень не у нас?» Но Энцо тренируется в академии «Манчестер Сити». И он уже столько голов забил за свою команду: и со штрафных, и дальними ударами… Уверен, когда он вырастет, будет бить штрафные круче, чем я!
— А в «Спартаке» без тебя некому забивать со стандарта. В чем твой секрет?
— Да нет секрета. Мне просто всегда нравилось бить штрафные, я подолгу тренировал этот компонент. Так что секрет — в долгой и упорной работе и постоянной практике. Думаю, любой человек, будь он футболистом, журналистом, врачом или кем-то еще, будет становиться лучше, если каждый день будет работать над собой в профессиональном плане и учиться чему-то новому.
— Лично мой любимый гол — в ворота «СКА-Хабаровска» на 90-й минуте. Траектория удара была просто фантастической!
— Дело даже не столько в траектории и ударе. Это ведь была последняя минута игры, счет 0:0. Я и сейчас помню тот момент, как если бы он случился вчера. В той игре Квинси не забил пенальти, и мы никак не могли пробить оборону соперника. А на стадионе была вся моя семья: родители приехали, жена, сын… Если честно, до сих пор порой пересматриваю тот гол. Не люблю нахваливать себя, но тот удар получился просто великолепным!
— Можешь ли ты приехать в Россию и подписать контракт на пару матчей со «Спартаком», чтобы забить несколько штрафных?
— Только для исполнения штрафных, чтобы забить пару голов? Отличная идея, ха-ха! Почему бы и нет.
— Ты играл и на Украине, и в России. Расскажи, как ты воспринимаешь события, которые сейчас происходят?
— Когда я только приехал на Украину, конфликт уже начался. Помню, что один год мы жили в Донецке, а потом переехали в Киев, потому что начались бомбежки Донбасса. Разумеется, у меня есть знакомые и в одной, и в другой стране. Периодически общаюсь с ними. Но судить об этом мне очень сложно — это как если бы я попросил тебя рассказать про политику в Бразилии. Не в моих силах закончить этот конфликт, но я надеюсь, что он завершится как можно скорее.
— Как скоро после этого, на твой взгляд, российский спорт вернется на международную арену?
— Это еще одна причина, по которой я хочу, чтобы конфликт закончился как можно скорее. Россия всегда имела столько сильных команд в еврокубках, а теперь они там не выступают… Это бьет по спортсменам, которые ни в чем не виноваты. Это бьет по спорту.
— Назови три твоих самых главных воспоминания о России.
— Первое — это моя дочка Айла. Она родилась в Москве, и дедушка называет ее moscovita (москвичка), а наш сын — ее брат — называет Айлу russinha (россияночка). Второе — стадион «Спартака». Находиться там всегда было для меня особенным удовольствием. И третье — это город. В Москве было великолепно. Мы ходили ужинать в потрясающие рестораны, гуляли по улицам. А порой просто оставались дома и наслаждались семейным отдыхом. Как-то мы взяли с собой еду и просто пошли завтракать на поле, что было рядом с нашим домом. Там же потом и поиграли с сыном в футбол. Просто супер!