Фабио Мастранджело.
Фото Global Look Press
Знаменитый итальянско-российский дирижер рассказал «СЭ» о своей любви к спорту, дружбе с Манчини и величии Капелло.
Фабио Мастранджело входит в десятку самых востребованных дирижеров мира. Ученик великого Леонарда Бернстайна сам построил блестящую карьеру. На перечисление достижений и наград 56-летнего уроженца Бари уйдет несколько страниц. Ограничимся его действующими рабочими статусами: художественный руководитель и главный дирижер симфонического оркестра петербургского театра «Мюзик-Холл», приглашенный дирижер Мариинского театра, главный приглашенный дирижер театра «Карло Феличе» в Генуе, дирижер симфонического оркестра Москвы «Русская Филармония»…
Мастранджело приехал в Россию более 20 лет назад и за это время стал настоящим символом Санкт-Петербурга, как когда-то его великие соотечественники Трезини, Растрелли, Кварнеги и Росси. О творческом пути и любви Фабио к России в Сети есть десятки интервью, мы же решили поговорить еще о фанатичном отношении к спорту.
С Фабио мы познакомились на играх баскетбольного «Зенита», а спустя несколько недель оказались в его кабинете.
Боль после поражения от Бразилии в финале ЧМ-1970 я отпустил только в 1982 году
— Друг детства, перебравшийся в Италию, поправил меня в разговоре, что твоя фамилия произносится с ударением на второй слог — МастрАнджело.
— Да, так правильно, но в России чаще говорят с ударением на Е — МастранджЕло.
— Зафиксируем эту норму и будем настаивать на ней. Давайте непосредственно к спорту. Когда ты впервые оказался на футболе?
— Очень и очень рано. В Италии это, бесспорно, спорт номер один, поэтому знакомство происходит в самом раннем возрасте. Когда мне было 4,5 года, я уже смотрел ЧМ-1970 в Мексике. На юге Италии было большой редкостью просто иметь телевизор, а у нас в семье их было аж два. У нас в доме всегда собиралась большая толпа людей, а иногда даже приезжали их соседних селений. Пусть это и было более 50 лет назад, но я прекрасно помню эти дни, как будто это было вчера. Каждую ночь, так как разница во времени с Мексикой была шесть или семь часов, мы собирались у нас в доме и смотрели матчи того чемпионата. В полуфинале наша сборная играла против немцев. Ривера, Маццола, Рива против Мюллера, Бэккенбауэра, Оверата …>.
— Бонинсенья, — добавляем автора единственного гола Италии в финале того турнира.
— Бонинсенья. Фантастическая команда и фантастическая игра. Помню, когда сосед сверху по фамилии Фиоре, с чьим сыном я дружил, очень переживал по поводу футбола. Когда в том полуфинале Германия вышла вперед после Мюллера, господин Фиоре чуть было не получил инфаркт. Он сказал, что уходит, так как не может дальше смотреть.
из личного архива
В Италии традиция смотреть футбол на кухне. Несмотря на то что наша квартира была площадью 180 квадратов, мы также все забились на небольшой кухне. Спустя несколько минут Бургнич сравнивает счет, и мой отец говорит: «Беги и скажи Фиоре, что мы сравняли!» Фиоре быстро спустился к нам и досмотрел тот победный матч, который мы выиграли 4:3. Думаю, что это была хорошая тренировка для сердца. Тот, кто досмотрел матч до конца, обладал поистине крепкой сердечной мышцей. В целом это был очень крутой ЧМ, думаю, один из лучших в истории.
— Как восприняли тогда поражение от Бразилии в финале?
— Очень болезненно. Мне, как ребенку, было очень обидно, что так все произошло. Папа же отнесся к этому философски, так как понимал, что эмоционально Италия «осталась» в полуфинале и сил на решающую битву не хватило. Это помимо того, что сборная Бразилии была космосом! Эту боль я отпустил только в 1982 году, когда мы обыграли Бразилию со счетом 3:2. В том матче Паблито — Паоло Росси — вернул своего рода должок селесао.
— Какой матч несет в себе самые тяжелые воспоминания?
— Финал ЧЕ-2012. Италия проиграла Испании со счетом 0:4. Это была очень плохая игра для всех. Сейчас скажу одну вещь, понятную для каждого искреннего любителя спорта. Вспоминаю полуфинал ЧМ-2014 между Германией и Бразилией. Никогда не смогу воспринимать такие игры, как эта, да и поражение Италии от Испании в том финале Евро.
Бывает так, что один из соперников не может ничего противопоставить другому. Это спорт. Когда же ты играешь против именитого соперника, то ты должен его уважать. Если ты побеждаешь 3:1, 4:1, то надо понимать, что матч закончился. После третьего или четвертого гола мы все видели по поведению Бразилии, что все закончилось. Зачем нужны были пятый, шестой, седьмой забитый мяч? Выглядит это как наказание. Это просто издевательство. То же я чувствовал, когда Италия проигрывала Испании в финале ЧЕ. Меня такое очень раздражает. В боксе бывает такая же ситуация, когда один боксер избивает уже побежденного.
— А как же нокауты? Все болельщики хотят увидеть нокаут.
— Это совсем другое. После такого удара бой прекращается. С одной стороны, мне нравится бокс, а с другой — мне, как пацифисту, философски очень сложно воспринимать этот вид спорта. Я понимаю, что человек очень легко может остаться на всю жизнь…
— Вам не нравится бокс? А как же великая боксерская школа Италии: Пинто, Руссо, Олива, Стекка, Камарелле?
— В Италии нельзя было не любить бокс. Мы все смотрели Нино Бенвенутти (Доменико Бенвенутти — олимпийский чемпион 1960 года, член Зала славы бокса. — Прим. «СЭ»). Отец, все тот же синьор Фиоре и я часто засматривались боями, когда Нино уже перешел в профессионалы.
Мама, конечно, на нас сильно кричала из-за ночных посиделок и криков, но для всех Нино был итальянским Мохаммедом Али. Возвращаясь к нокаутам. Это факт, который легко принять. Раз — и бой окончен, пожали друг другу перчатки и разошлись. А в футболе в конце концов какая разница, победишь ты 4:1 или 10:1? Бразилия — хоть и не моя команда, но я очень переживал. Мы очень уважаем бразильцев, и думаю, что это взаимно. Хочется, чтобы однажды Бразилия обыграла Германию со счётом 7:1 или даже 8:1.
Манчини часто бывал на моих концертах
— Как много матчей серии А вы посетили?
— Я родился на юге Италии в городе Бари. Команда нашего города часто играла в серии В, иногда выходя в серию А. Ходить на матчи «Бари» я начал в шестом классе. Мои друзья к тому моменту уже часто бывали на играх и решили приобщить меня к этому привычному делу. Дома я сказал, что буду у друга в гостях, но на самом деле пошел на стадион. В то время матчи кальчио проводились только по воскресеньям. Уже после матчи стали проводить и по субботам, и в другие дни недели. Мне кажется, что это убрало ощущение ожидания игры.
— Вам кажется, что тот формат проведения матчей в одно время был лучше? — Требовалось уточнение от человека, работающего со зрителями постоянно.
— Мне кажется, что да. Никто не мог даже думать о том, что сыграть вничью будет достаточно. Может быть, тогда было более «по-настоящему». Так вот, в возрасте 11 лет я попал на игру «Бари». Не помню, против кого они играли, но зато помню всех игроков той команды. «Петушки» (прозвище «Бари». — Прим. «СЭ») тогда были очень сильной командой, а Ардуино Сигарини — лучшим игроком.
По правилам того времени играли только итальянцы, поэтому мы всех знали и любили. Команда выступала на Stadio della Vitoria, которого уже нет. Думаю, что порядка 60 матчей «Бари» я посетил. По мере того как музыка стала занимать большую часть моего времени, визиты на стадион значительно сократились. Правда, я ходил и на новый стадион — Stadio San Nicola, который строился к чемпионату мира 1990 года. Великий архитектор Ренцо Пиано спроектировал стадион, который и 32 года спустя выглядит очень современно.
— Удалось ли познакомиться с кем-то из легенд клуба из Бари — Антонио Кассано, Леонардо Бонуччи, Игорь Протти, Николо Аморузо?
— С игроками не был особо знаком, но хорошо знал президента клуба Антонио Маттарезе (многолетний владелец и президент «Бари», вице-президент ФИФА. — Прим. «СЭ»). Чуть позже он стал президентом Итальянской федерации футбола.
— В России тренировали три итальянских тренера с приставкой «топ». Фабио Капелло, Роберто Манчини, Лучано Спаллетти. Знаком с кем-то из них?
— Знаком с Фабио и Роберто. С первым — довольно поверхностно, второй неоднократно был в этом кабинете. Он часто бывал на моих концертах.
из личного архива
— Помните какую-нибудь яркую историю, связанную с Манчини?
— Начну с предыстории. К моему большому сожалению, сборная Италии не попала на ЧМ-2018 года. Я был очень расстроен этим и в качестве личной реакции на случившееся решил создать в театре абонемент, который назвал «Битва титанов». За идею была взять возможность для самых известных оперных композиторов мира соревноваться друг с другом, как будто они играют футбольные матчи на своем собственном мировом форуме. Отобрал восемь композиторов, которые «играли» друг против друга: Верди — Пуччини, Массне — Бизе, Россини — Доницетти, Чайковский — Римский-Корсаков. Наши слушатели выбирали победителя в каждом «матче» до тех пор, пока не остался один победитель.
Познакомившись с Роберто на ужине, устроенном моим близким другом, генеральным консулом Италии, я подумал: «А почему бы не попросить Роберто открыть подписку?» Я позвонил ему, и он с радостью принял мое приглашение. Публика на первом концерте «Чемпионата» была ошеломлена, увидев Роберто на сцене.
Капелло — великий игрок, но их поколению не повезло
— Какой стадион нравится Фабио-музыканту? Где звук, эмоции, отдача болельщика создают синергию?
— Много посчастливилось бывать на стадионах в разных странах — Германия, США, Канада, Франция, — где смотрел не только соккер, но и американский футбол, и бейсбол. Среди всех выберу тот, на котором так и не удалось побывать, — «Стад де Франс» в Париже. В 2005 году там была поставлена опера Пуччини «Турандот», и звучала она великолепно. (В 2005 году китайский режиссер Чжан Имоу поставил в Париже оперу Пуччини «Турандот». Заглавную партию исполняла Ирина Гордей. Для постановки были привлечены китайские художники по костюмам и декорациям, в спектакле участвовало около 450 статистов. Имоу совместил европейскую оперную школу с декоративной условностью китайской оперы.)
Я годами мечтаю поставить «Аиду» Верди на «Газпром Арене», и этой мечте почти удалось сбыться. Это был 2014 год, но политические и экономические события в мире не позволили реализовать этот замысел. Курс рубля к евро поставил крест на всех наших планах. Дальше мы с Юлией Николаевной (Юлия Николаевна Стрижак — директор театра «Мюзик-Холл». — Прим. «СЭ») вели переговоры с Arena di Verona (античный амфитеатр, построенный в Вероне около 30 года нашей эры, — действующая и всемирно известная концертная площадка. — Прим. «СЭ»), где я сам много дирижировал. Уже договорились о том, какие артисты приедут, кто будет играть в оркестре. Потом евро подскочил в два раза, и вести переговоры стало бессмысленно.
— Когда в вашей жизни появился баскетбол?
— Как я уже говорил, футбол — это спорт номер один в Италии, но в баскетбол я начал играть раньше, чем в футбол. Помню фамилию тренера, познакомившего меня с баскетболом, — Томасиккьо, не самая распространённая в Италии фамилия. Это был лидер лидеров, человек, умевший зажечь искру и повести за собой любого. Он был выше всех в росте и безумно любил баскетбол. Это тот случай, когда тренер должен быть как дирижер.
Дирижер может многое знать об истории музыки, понимать ее глубину, чувствовать гармонию, знать агогику и другие элементы. Если дирижер неинтересен как личность, то и оркестр не будет играть гармонично. Почему-то мне кажется, что в спорте ситуация такая же, особенно в баскетболе. Игра руками и ногами — самое простое различие между этим видами, так любой может сказать. Полюбил баскетбол я в то самое время, так как противостоять напору господина Томасиккьо было невозможно: он мог привить любовь любому, кто к нему попадал. Музыканты про меня говорят, что я постоянно доказываю свою любовь к музыке. Так и хороший тренер должен постоянно показывать свою любовь к игре.
— В чем фишка баскетбола, на ваш взгляд?
— Мне кажется, что у баскетбола есть одно неоценимое преимущество перед другими видами спорта. В матче «Зенит» — ЦСКА, что я посетил недавно, последняя минута игры длилась все десять: тайм-аут, тайм-аут, технический фол, пауза. До самого последнего момента нельзя было сказать, что ЦСКА победит. В эти моменты может проявиться личность тренера. Тайм-ауты берутся не только для одной команды, соперник также может исправить ситуацию или же не дать противнику изменить ход встречи. Поэтому в баскетболе фигура тренера настолько важна и заметна.
Сам Фабио уже второй год ходит на матчи петербургского «Зенита» и становится гостем предматчевой студии. В последнее время и старший сын итальянца — Стефан — появляется на трибунах и активно болеет за Ричарда Соломона.
Пресс-служба БК «Зенит»
— Есть какие-то яркие воспоминания о баскетболе?
— Смотреть итальянский баскетбол в то время было одним удовольствием. Внутренний чемпионат всегда разделял болельщиков, а выступление наших команд на европейской арене всех объединяло. В памяти особо отложилась игра «Скьяволини» (двукратный чемпион Италии, обладатель Кубка Сапорты сезона-1982/83. — Прим. «СЭ») и блестящий Дино Минегин (серебряный призер ОИ, член Зала славы ФИБА. — Прим. «СЭ»).
Чуть позже у меня была большая пауза в баскетболе и футболе, так как не было возможности уделять ему достаточное внимание. К футболу я опять «вернулся», когда приехал в Россию. Смотрел на игру «Ювентуса» против «Зенита» в Лиге чемпионов. Смотрел Кубок Конфедераций и, конечно же, чемпионат мира. Видел матч Россия — Финляндия, а однажды Фабио Капелло пригласил меня на матч сборной в Москве, когда была обыграна Португалия (1:0). Мне тогда друзья и болельщики сказали так: «Фабио, всегда приходи на матчи сборной. С тобой мы побеждаем».
— Фабио Капелло — великий? — пришлось задать несколько провокационный для российского болельщика вопрос.
— Великий. Помимо того, что я помню его игру за «Милан» и «Ювентус», он всем запомнился своими выступлениями за сборную. Капелло — один из выдающихся игроков «Скуадра адзурра», наряду с Роберто Беттега, Франческо Грациани, Франко Каузио. Кстати, про Каузио — до сих пор спорят, на какую гласную ставить ударение. Факетти, Мацолла, Рива, Ривера, Росси, Конти — они были величайшие, а Капелло был не менее классным игроком. Фабио немного не повезло на ЧМ-1974 (сборная Италии на том мундиале даже не вышла из группы. — Прим. «СЭ»). Да вообще той сборной не повезло идти после великой команды 1970 года.
Фанатизм в Италии — ужасная вещь. Поддержка всегда будет до конца, но в случае поражения ситуация может выйти из-под контроля. Капелло же попал под самую неприятную струю критики. Фабио-игрок всегда вызывал уважение, играл очень стильно, элегантно. Такие футбольные аристократы всегда были в сборной. Роберто Баджо был таким, тот же Беттега, которого никогда нельзя было уличить в грязной игре.
Никогда не смирюсь, когда судьи вмешиваются в игру
— Из тысячи концертов какой один мог бы выделить Фабио-зритель?
— Трудный вопрос. (Вздыхает.) Вкус постоянно меняется. Не потому что раньше нравилось, а сейчас не нравится. Идет развитие вкусов и предпочтений, и я уже смотрю на вещи не как студент, а как профессионал. Мне посчастливилось быть на эпохальных концертах. Например, слушал Сэйдзи Одзаву, слушал Даниэля Баренбойма, но больше всего я вдохновлялся Леонардом Бернстайном. В декабре 1989 года маэстро Бернстайн играл Девятую симфонию Антона Брукнера с Венской филармонией.
Кто бы мог подумать, что через год Бернстайна, у которого я учился, не станет…
из личного архива
— Лучший концерт, который вы давали уже с тренерского, то есть дирижерского места?
— Надеюсь, что многие лучшие концерты впереди. (Смеется.) Давай назовем тот концерт, который несет для меня самое большое значение. В декабре 2006 года я дирижировал в Большом зале Санкт-Петербурга концертом в рамках фестиваля «Площадь искусства». Особое значение для меня состоит в том, что я дирижировал вместо Юрия Темирканова. Это был первый случай, когда молодой дирижер управлял оркестром филармонии. Цитирую здесь Юрия Хатуевича: «Дирижерская карьера начинается только в 50 лет». Мне было на тот момент 41, что по меркам нашей профессии очень и очень немного. Особенность ситуации заключается в том, что мне о моей роли в этом концерте сказали только в 10.30 утра, то есть менее чем за девять часов до концерта!
— То есть вы даже не знали программу?
— Как раз таки программу я знал, так как присутствовал на всех репетициях. Это упростило мою задачу, но внутренне мне было не очень комфортно. Конечно, у меня был приличный опыт к тому моменту, поэтому я смог держать себя в руках. Знать, что публика ожидает увидеть Темирканова, а встретила Мастранджело, — это нечто! Давление я выдержал, и можно сказать, что моя стремительная карьера в России, слава тебе Господи, началась именно тогда.
Фото Александр Невзгода
— Чем публика в России отличается от итальянской?
— В Россию я впервые приехал в 1999 году. На тот момент количество знающих и понимающих классическую музыку, оперу, балет в Италии было достаточно большим. Даже люди без специального образования и не имеющие представления о строении музыки, могли воспринимать эмоции и переживания от прослушанного произведения. К сожалению, сейчас ситуация пошла на спад. Во-первых, в Италии просто сумасшедшие цены на билеты. Говорят, что в России они высокие, но вы не видели стоимость концертов в Италии! Там нормой является платить большие деньги за искусство. Во-вторых, даже среди тех, кто готов платить высокий прайс, далеко не все заинтересованы в искусстве. Либо власти кардинально изменят ценовую политику, либо перспектива заниматься музыкой, балетом, оперой, опереттой просто пропадет. На Апеннинах искусство стало развлечением для избранных.
В России же количество людей, разбирающихся в классической музыке, все еще велико. Искусство все-таки должно быть для всех. Пусть в России далеко не все спокойно, но мы каким-то образом живем в очень удачное время для спорта и искусства. Мы не стоим на месте, а идем вперед!
— Такие уверенные суждения построены на устоявшихся жизненных правилах. Нарушаете ли вы свои принципы?
— Думаю, что нет. Благодаря родителям я получил прекрасное воспитание. Общительность была одним из наиболее развитых моих качеств, что очень помогло в развитии личности. Общение со взрослыми никогда не составляло для меня труда. Мое воспитание и жизненный опыт говорят о том, что надо уважать всех людей вне зависимости от ситуации. Когда нарушаются правила, которые поддерживаются мною, то это сильно задевает.
— Что, например, вас раздражает больше всего?
— Если говорить о спорте, то мне очень не нравится, когда группа людей, не относящаяся ни к одной команде, ни к другой, влияет на результат матча. С этим я никогда не смирюсь.
— Речь про рефери, как я понял. А вы допускаете, что не понимаете в их работе, но позволяете себе высказывать претензии?
— Нет. Речь ведь не идет про технические моменты, а про общее понимание ситуации. Когда я вижу, что игрока бьют по руке при броске, а свисток молчит, то это недопустимо. Ребята, или вам нужны очки, как у меня, или же что-то другое.
Коллеги рассказывают, что после матча Единой лиги ВТБ «Зенит» — ЦСКА в начале ноября Фабио что-то очень эмоционально высказывал одному из арбитров матча. Траектория движения рефери проходит как раз мимо сектора, так часто посещаемого маэстро. Как выяснилось позже, Дон задал один вопрос, который не хотелось бы озвучивать в общественном пространстве. Насколько можно понимать, лига никаких штрафов «Зениту» не выписала и рапорта на имя главного судьи турнира не было.
Я мастер спорта по нарушению ПДД
— Назови некоторые принципы, столь хранимые тобою.
— Максимальная отдача в работе. В профессии любой человек должен выкладываться до конца, и усталость не должна на это влиять. Все знают, что у меня очень плотный график. Несмотря на это и на другие жизненные обстоятельства, я не могу даже представить себе, чтобы моя аудитория скучала. Это недопустимо! За 30 секунд до концерта может произойти все что угодно, но во время концерта ты должен быть собран, элегантен и настроен. Это и есть максимальное уважение к работе и к людям, которые с тобой работают.
Можно сказать, что от этого рождается эмпатия в душах людей. Это качество необходимо во всех профессиях, ориентированных на работу людьми. В банке, на почте, на стойке регистрации в аэропорту — во главе угла будут именно люди. Категорически не могу принять проявление невежливости в таких профессиях. Не умеешь работать с людьми — значит, ты не тем занимаешься. Проблемы есть у всех, надо уметь их убирать в сторону.
— Вы ходили в городской МФЦ? Как впечатления? — Бесконечные продления регистрации, изменения данных, оформление Fan ID для иностранца позволяют чувствовать себя «своим» в любом центре выдачи документов.
— Да, ходил. Визиты в такие заведения у меня сопровождаются подготовительным этапом. По возможности я стараюсь позвонить и предупредить о своем визите.
— О! Это очень удобно! А что делать тем, кто не обладает такой возможностью?
— Прибегать к таким способам я вынужден не потому, что лучше кого-то или не уважаю других. Это вынужденная необходимость моего графика, понимаю, что иначе не получилось бы.
— Были ли моменты, когда не могли позвонить и вследствие этого возникали проблемы? — Последняя попытка вывести итальянского россиянина из состояния равновесия.
— Бывало. Помню один эпизод, случившийся много лет назад. В консульство Италии в Санкт-Петербурге обратился абсолютно обычный человек в моем лице, не было ни звонков, ни разговоров. Сыграл роль просто гражданина
с обычной просьбой. Надо мной издевались, хотя я предупреждал, что могу позвонить. В итоге пришлось позвонить. Последствия были очень печальные для сотрудников консульства. Никогда не знаешь, кто перед тобой: Фабио Мастранджело или Иван Иванович Иванов. Лучше не рисковать!
Не надо мне предлагать кофе и конфеты, когда я прихожу оформить документ, просто хорошо делай свою работу. Уверен, что это ничего не стоит.
В 2011 году Фабио получил российское гражданство. Беглый русский с небольшими вкраплениями правил склонения имен прилагательных, характерных для романской группы языков, напоминают в нем первых гостей Санкт-Петербурга начала XVIII века, реализовавшихся в новых, но очень близких для себя берегах. Сам Фабио «удивляется» грамматике русского, когда произносит отчество сына Стефана — Фабиович — с дифтонговыми гласными.
— Уже 11 лет вы гражданин России. С чем никак не можете смириться?
— В быту я никак не могу смириться со стилем вождения в Санкт-Петербурге. Многие водители не умеют даже нарушать правила. Если ты принял решение нарушить, то никому ни в коем случае нельзя мешать. Ты уже нарушил, это твой выбор, не надо портить дорогу другим. На дороге я вижу, что нарушители мешают всем вокруг. Это меня просто выводит из себя!
— С вашими связями, графиком и взглядами на ПДД фамилия Мастранджело частенько появляется в списке нарушителей?
— Нечасто, но бывает. Права ни разу не отбирали. Можно сказать, что я мастер нарушать правила, поэтому никогда проблем не было. Если мое нарушение никому не мешает, то я принимаю всю ответственность на себя.
Человеку свойственно ошибаться. Нарушение правил — это может быть ошибкой. Просто подними руку и покажи, что ты ошибаешься. Этого вполне достаточно. Так и в жизни: ничего не стоит извиниться за поступок или нарушение.
Фото из личного архива
— Чем для вас стала Россия за годы, что вы провели здесь?
— Это страна, которую я интуитивно любил с детства и которую я полюбил в жизни еще больше, чем ожидал. Тут я нашел все, что хотел в жизни: профессиональное удовольствие, много друзей и красоту.
Положенное время на интервью закончилось. Маэстро отправился на репетицию бессмертных произведений — «Ночь на лысой горе» Мусоргского, «Ночь перед Рождеством» Римского-Корсакова, «Франческа да Римини» Рахманинова. Очень похоже, что Маэстро в своей голове в очередной раз вспомнит все голы матча Италия — Германия на стадионе «Ацтека» в 1970 году. Следующей премьерой стала «Травиата» Верди, в которую наверняка будет вкраплена эмоция, вызванная послематчевым пенальти тезкой Гроссо в финале ЧМ-2006.