Олег Долматов.
Фото Алексей Иванов, архив «СЭ»
Обозреватель «СЭ» — о бывшем главном тренере армейцев, которому сегодня исполняется 75 лет.
Сдержанность напоказ
Олегу Долматову исполняется 75 — и мне есть что вспомнить. Этот метеорит пролетел через наш футбол ярко. Даже если не оглядываться на времена совсем давние, когда прекрасный футболист Долматов отыграл 90 минут в финале Кубка кубков. О тех годах вам пусть расскажет Аксель Вартанян.
Но и в футболе моей молодости отыскивалось место чудесам. До сих пор волшебством кажется взлет долматовского ЦСКА в конце 90-х. Немыслимая победная серия, которую ученые люди объясняли переходом на игру в «линию».
— Это что ж такое? — думал я. — Значит, достаточно лишь расставить футболистов?
Той команде Долматова не хватило времени на чемпионство. Эх, прими он ЦСКА не в середине сезона, а с самого начала! Ох что было бы!
Принял, кстати говоря, в самом низу — и ничего не обещало, что скоро эта команда будет обыгрывать «Спартак» 4:1. Но произошло чудо. Вскоре никто понять не мог, как играть против этого ЦСКА. Что-то понявшего о футболе, чего не понял в 98-м еще никто из наших.
Мы, корреспонденты, заглядывали в глаза Долматову на пресс-конференциях, силясь отыскать ответ. Вместо ответа натыкались на смешок. Сдержанность напоказ. Олег Васильевич не собирался никому ничего рассказывать.
Как выразился однажды Станислав Черчесов: «Я перед вами что, отчитываться буду?»
Со всех сторон неслось:
— Линия, линия, линия…
До истории с Долматовым мне казалось, что великие тактические открытия растворились во временах царя Гороха. Приоткрой книжку «Вечная тайна футбола» Михаила Якушина — оттуда что-то выпорхнет про чудотворную «дубль-вэ». Вместе с забытым кленовым листом.
Но сегодня-то — 1998 год! Что можно открыть?!
Гипноз
Я смотрел на тот ЦСКА как зачарованный. Пытался вспомнить, кто меня поражал вот так же прежде. От кого не ждалось — но они сумели?
Вспомнился Павел Садырин, принявший тот же ЦСКА в 1989-м. Уговоривший не разбегаться тех, кто оставался. А разбегаться собирались все.
Тот ЦСКА вылетал из высшей лиги, поражая лишь безволием. Но с Садыриным вдруг ринулся навстречу чемпионству, не замечая преград. Забивая в первой лиге кому шесть, кому восемь.
Те же люди, которые позавчера вылетали с тренером Морозовым из высшей лиги, а вчера буксовавшие в первой с тренером Шапошниковым, начали вдруг играть в фантастический футбол. В футбол, в который играть не умеют. Уж не гипноз ли это? Колесников, Малюков, Колотовкин, Масалитин теперь казались игроками уровня сборной. Не говоря уж про Корнеева и Диму Кузнецова. Комментатор Перетурин предлагал выпустить против сборной Венгрии в отборочном цикле не сборную СССР, а внезапно сплотившийся ЦСКА. Будет лучше. Наверное, оно и было бы лучше — потому что венгров в Лужниках сборная не обыграла. А ЦСКА совладал бы наверняка.
Это казалось волшебством. Наверное, волшебством и было. Все через годы повторится с Долматовым. Только сказка оказалась короче. Да и конец чернее.
Фото Александр Вильф, архив «СЭ»
4 августа 1999 года
Цаплин, Савельев, Шутов, Коровушкин, Бородкин — где вы? Как вам удалось тогда? Расскажите! Откуда пришли и куда делись?
Та сказка завершилась потрясением 4 августа 1999 года в Мольде — где вечером после игры фанаты швыряли шарфы в морскую воду. Оскорбленные результатом. Да и не только результатом, видимо.
До сих пор помню каждую минуту проклятого второго тайма. Где смотрел, что испытывал. Как в оцепенении качал головой после.
Весь тот норвежский ужас странным образом не отразился на отношении к самому Долматову. Как создан был образ чудесного человека заметками в тогдашнем «СЭ», таким для меня и сохранялся. Виноват вратарь Гончаров и защитник Аксенов. Виноват удалившийся Марек Холли. Наверно, и Долматов виноват — но Долматов меньше всех.
Не знаю, прав ли я был. Но это ощущение берегу и сейчас. Мне так удобнее. Мне было противно от мысли, что, разочаровавшись в Долматове, я утрачу веру в футбольные чудеса.
Но тот ЦСКА через 11 дней проиграет «Спартаку» 0:4. Потом «Черноморцу» 1:2. Едва-едва зацепится за ничью с «Ротором».
От сказки оставался сладкий дым.
Способность воскресать
А дальше — жуткая история с пропавшей женой. Об этом кошмаре только и говорил футбольный мир. История, которую страшно примерять на себя. Ну и последовавший вскоре уход Долматова из ЦСКА. Как тут не уверовать в сглаз?
После случится недолгий тренерский ренессанс в «Шиннике». Тот Ярославль играл, а не страдал. Приятно было смотреть. Я ездил на эти матчи, все помню.
Мне хотелось верить — Долматов ожил, как-то сумел договориться сам с собой. Опять завелся как тренер. Прошлое оставив прошлому.
Я даже позавидовал такой способности воскресать. Потому что, пройди сам через такое — не воскрес бы ни за что.
Оставалось дождаться нового большого шанса. Помнил же народ, как Долматов умеет работать. Вы ему доверьте какой-нибудь «Локомотив» — а уж он покажет!
«Локомотив» ему судьба и предоставила. Клуб, еще помнящий большие победы.
Меня позвали на одну из первых его тренировок. Если не самую первую. Я ехал как на праздник — но оказалось, это совсем не празднично.
Десяти минут в легком отдалении хватило, чтоб понять: Олег Васильевич здесь ненадолго. Цепляться за шанс не собирается. В усталых глазах читалось: будь что будет.
Восемью годами раньше в ЦСКА приходил совсем другой Долматов — злой, цепкий, готовый вгрызаться в любую возможность. Тот Долматов был словно пуля. Умереть — но добиться! У того Олега Васильевича случался промельк подозрительности во взгляде — но так и должно быть у тренера, который рвется к настоящему успеху. Уже его предвкушает. Знает — никуда этот успех не денется.
Долматов в «Локомотиве» выглядел совсем другим человеком — задумчивым. Готовым если и удивлять, то лишь равнодушием к собственной судьбе. Этот Олег Долматов не собирался ни мне, ни вам, ни министру Якунину ничего доказывать. С любезным безразличием отвечал на расспросы. Ни единой душе не отказывал. Никуда не торопился. Скользил по толпе репортеров отсутствующим взглядом. Не задерживаясь даже на знакомых физиономиях.
Любой бы догадался: в этом клубе Олег Васильевич не задержится. Так оно и случилось. Я даже не помню, как его отправляли в отставку. Начинаю прояснять и узнаю — не проработал и года.
Фото Дмитрий Солнцев, архив «СЭ»
Кому сборная Ватикана, кому зона «Юг»
Олег Долматов был прекрасным тренером. Так и не сказавшим главное слово. Мне очень жаль. Он был достоин.
Как понять, что перегорает в большом тренере? В какой момент все заканчивается? Как иссякает чутье?
Память подкидывает примеры необъяснимого. Человек с уникальным чутьем на талант, лучший футбольный глаз, которого знал, — Владимир Сальков. Но он же смотрел на молодого Рахимича и произносил: «Пустое место, ничего не выйдет». Как? Почему?
Почему Моуринью и Гвардиола показали себя во многих клубах — а божественно тренировавший «Ювентус» Трапаттони после Турина валился везде? Шансов был миллион — сборная Италии, Ирландии, «Бавария», «Фиорентина», «Бенфика», «Штутгарт»! Так и дотренировался до сборной Ватикана. Не имевшей даже собственного футбольного поля.
В какой момент все обрывается? Как это почувствовать?
У большого тренера Олега Васильевича Долматова хроника пикирования скромнее. Там нет ни «Баварии», ни «Бенфики». Зато были «Химки», сухумское «Динамо» и «Черноморец». С которым довольно долго лидировал в зоне «Юг» какой-то там лиги — но в конце концов пропустил вперед «Ангушт» из Назрани.
Эти новые обстоятельства примеривал на себя тот самый Олег Долматов, который совсем недавно чуть не отобрал золото у «Спартака». Каких-то четыре года назад.
Сегодня Олег Васильевич Долматов что-то координирует в школе ЦСКА. Хочется верить — он счастлив. Для 75 лет это прекрасная должность.
Но почему-то вспоминаю, как встречал Владимира Казаченка в футбольной школе на питерской окраине. Был Казаченок то ли директором, то ли тоже «координатором». Счастливым не казался. Шутил — но как-то с тоской. Даже руку жал не так крепко, как прежде.
Нетрудно было догадаться почему. Потому что попробовал, что такое тренировать на самом верху. Даже получалось. Но вдруг странно оборвалось — и никак не начнется заново. А наверх тянет страшно — туда, где настоящая жизнь, где нервы в струнку, где каждый день стресс…
Либо ты изжил в себе эти желания, как Олег Романцев к 50 годам, либо они тебя изведут. Будут грызть изнутри.
Надеюсь, Олегу Долматову, чудесному человеку, сегодня живется не так грустно, как жилось Казаченку. Не точат мысли об упущенном. Может, и не выговорился как тренер в большом футболе — так что ж? Все равно история была красивая. Мало кому Бог дарует такие драмы. Это я только о футболе. Жизненные трагедии Долматова с гибелью дочери и пропажей жены — это и осмыслить не пытаюсь. Не представляю, за что ему такое. Не представляю, как вынес.
Фото Александр Вильф, архив «СЭ»
«Выскакиваю как кукушка из часов…»
Сколько буду жить — столько и буду вспоминать долматовский ЦСКА. Как настоящее чудо. Снова и снова размышлять — что это было? Разматывать для себя этот клубок — чтоб снова ничего не понять.
Мы в «Разговорах по пятницам» прилежно расспрашиваем всех задействованных. Слышим уйму завораживающих рассказов. На наше счастье, герои 90-х в историях не повторяются. Все излагается так выпукло, так вкусно, что нам легко представить, как жилось тому ЦСКА. Пусть это мало что объясняет в фантастическом взлете-98.
Однажды решили проверить историю, рассказанную кем-то со стороны, у Александра Гришина.
— Проверяйте! — воскликнул тот.
— 1999 год, кубковый матч в Томске, ЦСКА победил 5:0, — водил узловатым пальцем по блокноту, словно по протоколу дознания, коллега Кружков. — Накануне вашего вратаря армейские фанаты так напоили, что на поле его стошнило прямо под штангу. Хорошо, до этих ворот игра почти не доходила.
Кружков глядел на Гришина поверх очков, словно нарком Берия. Мало кто устоял бы под этим взглядом. Но Гришин не раскололся:
— Что-то я не помню такого. В протоколе факт рвоты не отмечен? Значит, не было. Но если было, Андрюха — герой! На сборах мы всегда в одной комнате жили. Я как-то напугать его хотел, спрятался в шкаф. Слышу — зашел. Выскакиваю как кукушка из часов. Тут же получаю в пятак. Новосадов на автомате сработал. Вообще-то наше поколение знало, когда можно выпить, когда — нет. Мы были воспитанными людьми. После игры — да, садились в хорошем баре.
— В ваше время были хорошие?
— Обычно ходили в Irish Pub на Калининском. Первый британский бар в Москве. Все цивильно. По телевизору футбол показывают, регби…
Стоило вспомнить Долматова — у Гришина тут же отыскалась история. Рассказывал улыбаясь:
— Подарили здоровенный плакат в рамке — я в майке ЦСКА. Как-то присмотрелся — а что ж такая красота дома висит? Отвезу на базу!
— Самое место.
— Повесил в своей комнате. А однажды пацаны взяли портрет, вынесли в холл. Положили под него цветочки, по бокам, будто почетный караул, — пластмассовые человечки. Которых на тренировках в «стенку» ставят.
— Картина.
— Долматов дверь открыл, глаза вытаращил: «Е! Гришин! Умер, что ли?!»
— Когда-то вы два года провели в «Динамо» — и вернулись в ЦСКА, который снова возглавил Садырин. Но при нем команда разбилась на группировки. Минько рассказывал: «Доходило до того, что мы ездили на шашлыки в Крылатское и двумя компаниями сидели на разных берегах…»
— Это правда. С Садыриным пришли питерские ребята — Боков, Хомуха и Кулик, любимец Пал Федорыча. К ним Варламов тянулся, еще кто-то. А у нас свой кружок — Корнаухов, Минько, Семак, я. Не сказал бы, что конфликтовали. Просто молодые, горячие. Кого-то ставят в основу, кого-то нет, начинаются обиды, недовольство. И команда разделилась.
— Садырин видел?
— Разумеется. Пал Федорыч — великий тренер, умел сглаживать углы. Но тут даже у него не получилось. А пришел Долматов и все склеил.
— Как?
— Предложил совершенно другую модель игры, команда поверила ему, объединилась и заиграла. С того момента уже вместе выбирались на шашлыки.
— Вычитали в недавнем интервью Долматова: «Я неоднократно перед Гришиным извинялся за то, что пошел на поводу у руководства и убрал Сашку из ЦСКА в 1999-м».
— Не извинялся. Но при встрече действительно не раз повторял: «Не прав я, конечно, что так с тобой поступил». Вот и в прошлом году, когда я из ЦСКА увольнялся, пересеклись, и Олег Васильевич вновь эти слова произнес. Он все бредит той командой, в хорошем смысле.
— Мы понимаем.
— Говорит: «ЦСКА 1998-го — лучшая в моей жизни команда. Как жаль, что не смог ее сохранить!» Но виноват не Долматов, а руководители, Дадаханов и Шамханов. Они все разрушили. Думали исключительно о деньгах, продавали футболистов, зарабатывали на трансферах.
— Долматов обронил, что вы функционально выдерживали только тайм. Поэтому и согласился вас убрать.
— Да, я не обладал какими-то невероятными физическими данными. Это с одной стороны. А с другой — вспоминаю эпизод, когда Шамханов уже убедил Долматова посадить меня на лавку. Но потом какой-то матч складывался неудачно, и Олег Васильевич сказал: «Зовите Гришина». Шамханов вскочил: «Мы же договорились его не ставить!» Долматов развел руками: «У меня в центре играть некому. А он единственный, кто может пас отдать, мяч придержать».
— Диалог на ваших глазах случился?
— Нет. Я в это время разминался. Ребята после матча рассказали.
— Выпустил вас Долматов?
— Да. Но в конце сезона из ЦСКА все равно пришлось уйти.
Фото Александр Федоров, «СЭ»
«Вы еще молодые, мой футбол не понимаете»
Игроки того ЦСКА разбрелись по свету. Изредка удается перехватить кого-то в Москве. Крайне интересная и необычная жизнь была лет десять назад у вратаря Дмитрия Гончарова, поигравшего в «Спартаке» и ЦСКА. Сосредоточился на серфинге, если память не изменяет. В столице если и мелькал, то на денек-другой.
Но нам повезло, вписались во вратарские планы.
— Всем памятный матч с «Мольде» от первой до последней минуты отыграли именно вы, — расспрашивали мы с Сашей Кружковым тогда, в 2014-м.
— После первого тайма счет 0:0. У «Мольде» от силы пара моментов. Начинается второй — сразу гол, удаление Марека Холли. 0:2, 0:3, 0:4…
— В раздевалке была тишина?
— Полная. Собрались вечером без тренеров в номере у Семака. Поговорили. А фанаты ЦСКА бросали армейские шарфы в море и на пол нашей гостиницы.
— Понимаете их?
— Конечно. В Москву мы возвращались одним рейсом — и общались уже нормально. Знаю, чего им стоила поездка — еле-еле добрались до Осло, там арендовали микроавтобус. По дороге его расколотили.
— У начальства ЦСКА тогда были громадные долги перед командой.
— Да, скопились за серебряный сезон-1998. И руководство воспользовалось ситуацией, чтоб от долгов откреститься. Вроде как «вы оштрафованы». Я только вернулся в команду, мне не дали одну зарплату — 5 тысяч долларов. А кто-то из ребят «попал» на 20 тысяч, на 30… Семак из-за этой истории отказался от капитанской повязки.
— Убрал вас из ЦСКА Долматов?
— 1999-й мы отыграли с Андрюхой Новосадовым. Конец года — Долматов приглашает 30-летнего Окрошидзе и 34-летнего Кутепова. А нам объявляет: «Вы еще молодые, мой футбол не понимаете».
— Как странно. О чем речь?
— Любимое его — «линия», «подстраховка»… Вроде не просекали мы долматовские фишки. Я уехал в «Факел», Новосадов — в Нижний. А уже в феврале пошли звонки из ЦСКА и мне, и Андрюхе: «Нельзя ли вернуться?»
— Что помешало стать Долматову по-настоящему большим тренером?
— Недостатки человека — продолжение его достоинств. И наоборот. Долматов щепетильный, как рассказывал Байдачный, был когда-то секретарем комсомольской ячейки в «Динамо»… Став тренером, передергивал вратарей при малейшей ошибке. Хотя если б не это качество — я бы при нем в ЦСКА не заиграл. Потому что Новосадов смотрелся отлично — благодаря ему заняли второе место в 1998-м. Но в первом же матче следующего сезона пропускает со штрафного от Самары — и все, основным вратарем становлюсь я. До ошибки. 0:1 проиграли «Спартаку», и уже меня зачехлили…
— Жуткая ситуация для вратаря.
— Ты настолько боишься ошибиться, что перестаешь рисковать. Лишний раз не идешь на перехват.
«Мы даже водолазов нанимали. Реки прочесывали»
Как расставался Долматов с ЦСКА, рассказал нам бывший вице-президент клуба Авалу Шамханов. Близко с Олегом Васильевичем друживший с незапамятных времен.
— Когда пропала жена Олега, мы даже водолазов нанимали. Реки прочесывали. А сколько было звонков: «Сегодня ее видели»! За каждый такой звонок хочется зацепиться. Может, правда? А вдруг? Мы сделали все, что могли. Была бы жива — точно нашли бы…
— История про уход в монастырь — ерунда?
— Полная. За пять минут в человеке такие перемены не происходят.
— Долматов после этого как тренер сдулся? Вы это чувствовали?
— Да все навалилось. Кулик не забил второй или третий пенальти подряд. Когда «Ростову» забить не смог, мне Русланбек Хусаинов позвонил сразу после матча: «Все, Авалу, хватит экспериментов». Но бил-то не Долматов!
— Хотел поменять тренера?
— Да.
— Что ответили?
— «Тогда и я с ним уйду. Раз вместе пришли». — «Нет, ты должен остаться!»
— Значит, все решил Хусаинов?
— А кто еще мог снять главного тренера?
— Как объявляли?
— После игры сели вдвоем с Долматовым. Поддали хорошо. Он сам завел этот разговор: «Давай, Авалу, закончим. Надо уходить». — «Олег, не надо». — «Нет, чувствую — я не в форме». Раз такое говорит — надо соглашаться. Отвечаю: «Васильич, зарплату тебе сохраним…»
— То есть?
— Мы хотели дать ему отдохнуть месяц-два. Это я выбил у Русланбека такой ход. Думаю — вдруг что-то поменяется?
— Платили Долматову тысяч двадцать долларов?
— После той трагедии Русланбек ему поднял зарплату — стало около тридцатника. Может, Долматов и вернулся бы. Но команду продали.
— Вы ушли с Долматовым?
— Нет, остался ненадолго. Поработал с Садыриным. Вот почему пришел именно Садырин — не представляю. Это решение Хусаинова. Заняли в том сезоне восьмое место, кажется.