Англия победила Нидерланды и пробилась в финал Евро-2024
Джорджиньо Вейналдум, Рональд Куман и Нидерланды Тиджани Рейндерс после матча с Англией.
Фото Getty Images
Обозреватель «СЭ» — о первом в истории выходе Англии в финал большого турнира за пределами своей страны.
Хиддинк и болельщики отвечают на вопрос — Голландия или Нидерланды
Так все-таки — Голландия или Нидерланды? После того как правительство Страны тюльпанов 1 января 2020 года официально закрепило за ней название «Нидерланды» (по основной версии, чтобы уйти от ассоциаций с амстердамским «кварталом красных фонарей» и легализованной торговлей наркотиками), некоторые читатели возбудились и просят меня и журналистов вообще придерживаться этого правила и на неофициальном уровне. Но футбол Йохана Кройфа и его последователей, Марко ван Бастена и Руда Гуллита, Денниса Бергкампа и Руда ван Нистелроя ассоциируется у меня только со словом «Голландия», и я ничего не могу с собой поделать. Пальцы, зависая над клавиатурой, не хотят писать применительно к футболу — «Нидерланды»!
И вот я еду в поезде Мюнхен — Дортмунд, уже написан текст по итогам матча Испания — Франция, а ближе к месту назначения в вагон как раз сели парни в оранжевых (и выездных синих, но тоже с оранжевыми вкраплениями) футболках. Как не воспользоваться возможностью спросить их — с «официалкой» все ясно, но они-то сами как свою страну называют?
Люди этой страны, как показали еще Гус Хиддинк и Дик Адвокат, — одни из самых открытых в мире, и мои собеседники (в отличие, например, от турецких и даже почему-то австрийских болельщиков) тут же согласились поговорить на камеру. И заявили, что сами предпочитают называть страну — Голландией! Несмотря на то, что десять провинций страны из двенадцати — «не Голландия, а одна — южная Голландия».
«Официальное имя — Нидерланды, а Голландия — это теперь как прозвище, — хорошо сформулировал Синий из Неймегена. — Когда кто-то меня спрашивает, откуда я, отвечаю: «Из Голландии». И даже во время игр болельщики скандируют: Holland! Holland! Потому что произнести это короткое слово элементарно легче. Никогда не слышал, чтобы кто-то на трибунах кричал: «Нидерланды!»
Оранжевый из Амстердама добавил по-русски: «Спасибо». А я сказал им спасибо за Хиддинка. «Легенда!» — порадовались они. И отметили, что Гус географически — не из Голландии, а из Нидерландов. И по-голландски правильно произносить — Хус.
Что приятнее, чем задать вопрос о названии страны и его предпочтениях самому Хиддинку? Гус ответил мне прямо перед началом матча.
— Официальное имя — Нидерланды, — ответил создатель лучшей сборной России в истории. — Голландия — это только две западные провинции. Голландия означает — «низкая земля». Ниже уровня Северного моря. С друзьями и для публики называю страну Нидерландами. Но для скандирования болельщиков Holland звучит лучше.
Что ж, мне кажется, что и Гус Иванович, и болельщики дают нам полную возможность для выбора, который не ущемит ничьи интересы. И мой выбор — Голландия!
Эта самая Голландия 36 лет назад на Евро-1988 выиграла свой единственный большой футбольный трофей. И произошло это в той же Германии, где чемпионат Европы играется сейчас. Это несло в себе особый символ и давало приехавшим оттуда людям дополнительную надежду — на «фартовое» место.
— До турнира я думал, что Роналд Куман — не тренер, а дерьмо, — заявил Синий. — Взял не тех футболистов, все время ставит Мемфиса Депая, который все время играл так же, как Куман — тренировал. Потом нам дико повезло выйти из группы с третьего места. Но мы с каждым матчем играем все лучше, а Англия — еще большее дерьмо и не становится лучше. Поэтому считаю, что мы выйдем в финал, где возьмем реванш у Испании за финал ЧМ-2010!
— Хотя у англичан есть потрясающие личности — Беллингем, Фоден, Кейн, Сака, — остужает пыл Синего Оранжевый. — С ними надо быть очень внимательными.
— У Англии состав на сотни миллионов евро, — соглашается Синий. — Суперзвездный состав! Они выигрывают у нас по индивидуальным качествам. Но мы обыграем их как команда. Нидерланды — Испания будет лучший финал для футбола!
Мои собеседники надеялись на бойцовский дух Вегхорста, при этом соглашались с решением Кумана выпускать его именно на замену — наоборот, выход со скамейки, по их мнению, мотивирует его сильнее. Но ничем, кроме ударов чужих защитников по ногам и захватов, нападающий в этот день не отличится…
И то, что для футбола именно голландцы станут лучшим соперником Испании по финалу (о чем и я писал до полуфинала), кумиры этих парней, увы, не докажут. Как и мой вчерашний тезис насчет борьбы футбольного — подчеркиваю — добра со злом. В конкретный дортмундский вечер ни о каком зле в исполнении британцев говорить не придется.
Фото из личного архива
Пятнадцатилетний Гуллит
Когда я еще был в пути, знакомые, доехавшие до Дортмунда, начали посылать мне снимки с голландским оранжевым морем, и мне уже не терпелось там оказаться. Они писали — тут 70 тысяч голландцев. Один из представителей этой страны потом в электричке до стадиона уточнил — все восемьдесят. Потому что граница очень близко. Мои собеседники ехали вообще полтора часа, а из Амстердама дорога составляет в районе трех.
— Мы первый раз на этом турнире играем близко к своей стране, — говорили они. — До этого — то Берлин, то еще что-то, но ни Дортмунда, ни Кельна, ни Дюссельдорфа, ни Гельзенкирхена. Как назло! Но вот сейчас полстраны вырвалось.
Эти полстраны были всех возрастов. Вот подхожу на вокзале к 15-летнему «Гуллиту» — мальчишке с абсолютно детским лицом и в парике Руда. И футболочка правильная, под старину, с фамилией легенды «Милана», автора одного из голов Ринату Дасаеву в финале Евро-88, экс главного тренера «Ахмата» и изобретателя (нет, не в Грозном, а в Лондоне, в «Челси») термина «сексуальный футбол».
— Да ты же, — говорю я школьнику, — еще не родился, когда Гуллит играл!
Смеется. Заливается.
Самое поразительное мне потом рассказали взрослые голландские болельщики, когда я им это показал. Часть голландцев считает такие парики, особенно если лицо при этом еще и намазывается черным (чего в данном случае не было), формой расизма.
Что же касается столь юных болельщиков — то почему, собственно, если Ламин Ямаль в 16 забивать может, то ровесники не могут рвануть за условную границу посмотреть матч Евро на стадионе или, если нет билетов (а при 80 тысячах приехавших уж явно не больше трети могло ими обзавестись!), ощутить в фанзоне его атмосферу?
А еще говорят, что «хардкорные» фанаты «Аякса», «Фейеноорда» или ПСВ на сборную за границу не гоняют, оставляют это занятие периферии. Но вот общался я с людьми и в поезде, и в электричке до стадиона — в обоих случаях совпало наполовину. Еще занятное из диалога с ними:
— Удивительное дело, как немцы тут за нас болеют. И сегодня они будут за нас. Мы вот никогда за них не болеем! Это — не взаимно!
Я шел к дортмундской арене — и то обнимался с двумя оранжевыми львами с банданами а-ля Депай и 10-ми номерами на лбу (они еще не ведали, что их героя очень быстро заменят из-за травмы), то фотографировал «короля», развалившегося в своей оранжевой короне на траве, то удивлялся, как голландские девушки умело обращаются с мячом.
Англичане на всем этом оранжевом фоне как-то потерялись. Но после игры их будет намного слышнее.
Уже после игры столкнусь на трибуне «Сигнал Идуна Парк», в девичестве — «Вестфалленштадиона», с неожиданными посетителями полуфинала Евро. Хотя почему неожиданными — я тут уже раз десять встречал мексиканцев, только не настолько колоритных. А тут все как полагается — сомбреро, у одного — зеленая майка сборной Мексики. Папа с сыном. На сомбреро их вкусные фамилии — Карамело и Карамело-младший. В руках папы — шарф с матча. С надписью, замечу, Holland, Голландия. У юноши все одеяние красочно разрисовано, а снизу разноцветная надпись — «Увидимся в Мексике-2026!»
Напомню, что несколько игр следующего мирового первенства, которое большей частью состоится в США, пройдут в этой очень футбольной стране. В том числе и матч открытия на знаменитой «Ацтеке» в Мехико, где я мечтаю побывать.
Фото из личного архива
При 1:1 стали ясны истинные намерения Англии в этот день
Ай как понравилось мне такое начало матча. Кража мяча у Деклана Райса и роскошный удар в «девятку» Хави Симонса со скоростью 116 километров в час на седьмой минуте включили этот матч на полные обороты с первой десятиминутки, и не порадоваться этому было нельзя. Никто не знает, сыграла ли бы Англия так же активно, от себя, если бы сразу не получила гол в свои ворота, не «засушила» ли бы по привычке игру. Но «Оранжевые» заставили их показать товар лицом. И сразу же последовали два угловых, плотный удар Кейна издали в створ…
А потом — пенальти. О котором и среди экспертов (экс-защитники «МЮ» и «Ливерпуля» Гари Невилл и Джейми Каррагер, как бывшие игроки обороны, например, проявили не национальную, а корпоративную солидарность и сказали, что это не пенальти) не было единого мнения, а уж среди болельщиков — тем более. Но по современным судейским критериям у немца Цвайера просто не было вариантов. Наверное, они бы случились только в случае, если бы сфолили на Беллингеме, который когда-то в бундеслиге обвинил этого арбитра в коррупции. Шутка.
С одной стороны, удар по мячу был до контакта и Думфрис никак не помешал Кейну пробить. Это главный аргумент тех, кто считает, что за такое пенальти назначать нельзя, к числу которых относится и Роналд Куман. С другой — Думфрис высоко задрал ногу и шел в форварда «Баварии» шипами. То, что именно это — главная причина назначения 11-метрового, подтвердило объяснение на табло с прилагательным reckless — безрассудный. Это сейчас наказуемо, даже если не повлияло на сам удар.
Другое дело, что это самое безрассудство — понятие во многом оценочное. Но в мяч Думфрис не сыграл — это факт. По современным трактовкам это пенальти, и тут надо говорить не о том, ошибся ли Цвайер или нет, а о том, насколько адекватны футболу сами эти трактовки. Для меня это все же больший пенальти, чем за руку Кукурельи — там тоже все сделано в соответствии с трактовками, но там я с ними согласен еще меньше, чем здесь.
Но команда Саутгейта на этот гол своей реакцией на пропущенный мяч наиграла. И, что важнее всего, при 1:1 продолжила атаковать, давить, создавать моменты. Вот когда стали ясны ее истинные намерения в этот вечер, так отличавшиеся от того, что было в предыдущих матчах!
Вот против такой Англии, как в первом тайме этого полуфинала, невозможно было сказать ни слова. Только за. По мне, она этот тайм должна была выиграть. И вообще, дух футбола в первые 45 минут был прекрасный. Когда уже при 1:1 Фоден катит мяч между ногами у вратаря и Думфрис останавливает мяч на ленточке; затем сам же Думфрис бьет на угловом головой в перекладину; и, наконец, Фоден с полукруга крутит мяч в штангу под крестовиной, то есть обе команды хотят выиграть — это же то, каким и должен быть футбол!
Фото Reuters
В преображении Англии важнейшую роль, на мой взгляд, сыграл 19-летний Кобби Майну из «МЮ», которым после матча восторгался Саутгейт. Он был везде, он собирал все подборы, он, когда шел с соперником в стык, почему-то всегда оказывался, как говорят футболисты, «первый на мяче». Учитывая, что позиция второго опорника рядом с Райсом все время казалась британским журналистам уязвимой, молодая агрессия и страсть Майну оказались команде более чем кстати и раскачали ее привычный академизм. Тросточки были отброшены.
Интересная, кстати, штука получилась — быстрый гол в обоих полуфиналах сыграл с командами, которые их забили, злую шутку. И Франция, и Голландия после этого отдали инициативу, потеряли контроль над игрой и вернуть его уже не смогли. Сценарии получились разные (в Мюнхене — два мяча испанцев подряд, в Дортмунде — победный мяч на последней минуте), результат и суть — одни.
У голландцев весь матч было очень плохое начало атаки. Англичане с первых минут начали встречать их на границе верхней трети поля, и соперник не знал, что делать с мячом. Это было определенно домашней работой Саутгейта, который после игры подробно расписывал все тактические изменения, которые происходили по ходу встречи у обеих команд. Но, поскольку пресс-конференция поступает в общий доступ всей мировой прессы, оставлю разбор этих нюансов экспертам в области тактики — замечу только, насколько охотно Гарет говорил на эту тему, которая явно имеет для него большое значение. О таких тренерах есть штамп: «Уделяет внимание деталям».
Я не заметил, чтобы после перерыва с качеством начала атаки у голландцев что-то принципиально изменилось. А вот агрессии и скорости у Англии стало меньше, и вектор игры это, несомненно, изменило. Хотя в итоге «Три льва» довольно существенно и нехарактерно для себя превзошли любящего мяч оппонента во владении — 60 процентов на 40, — но до перерыва эта часть статистики (что было отдельно отмечено Саутгейтом, сказавшим, что на его памяти никогда Англия настолько не превосходила топ-сборные во владении) была еще более убедительной.
Вопрос в другом — можно ли считать «Оранжевых» топ-сборной? Они давно ничего не выигрывали. Они заняли третье место в группе вслед за Австрией и Францией, выйдя лишь по дополнительным показателям. Их соперниками в плей-офф до Англии были Румыния и Турция, первую из которых они прошли впечатляюще, а вторую — на характере. И оказались слабее первого же топового соперника в кубковой стадии.
Совсем молчали два главных человека у обеих команд в предыдущих матчах — Гакпо и Беллингем. Я думал, что это не может продолжаться вечно и кто-то из них обязательно выстрелит, но в этот вечер на дортмундской сцене оказались другие главные герои.
Чем дальше, тем больше Англия во втором тайме напоминала себя образца этого турнира, а не первого тайма полуфинала. Словно игроки с Саутгейтом в перерыве посидели и подумали: что-то мы больно обнаглели, нельзя столько атаковать, слишком много остроты!
У них после перерыва долго не было ни одного момента, ни одной хорошей атаки. Они отдали мяч, все стали делать медленнее. Подходы случались только у голландцев, и один момент тоже — но ван Дейк, нанося удар чуть ли не коленом при стандарте, застать Пикфорда врасплох не смог. Мяч полетел не прямо в голкипера, но и не в самый уголок — как это случится на исходе основного времени у противоположных ворот.
То, что Англия настроена на мощную концовку, показал гол из небольшого офсайда. Но со второй попытки все удалось.
Три гола в концовках в плей-офф — заслуга Саутгейта
Трех голов на последних минутах в каждом из матчей плей-офф случайно быть не может.
Разумеется, никто, включая Саутгейта, не говорит футболистам сборной Англии — дотяните до конца, потом решайте (особенно со Словакией, когда команда прошла по ниточке над пропастью, почти в нее упав и в этот момент прыгнув Беллингемом через себя и устояв), но команда готова к этому — и физически, несмотря на тяжелейший сезон в АПЛ, и психологически.
Вот за это нельзя не отдать Саутгейту должное.
Но я все равно никогда не пойму, почему при таком потенциале команды нужно было весь турнир до вчерашнего первого тайма катать такую вату. И не поверю, что эту команду надо было так долго собирать по кирпичику, чтобы она только 10 июля, и то 45 минут, смогла сыграть так, как ей дано.
Если Англия сыграет в финале как в первом тайме полуфинала — все прощу. Но вы в это верите? Я — нет. Потому что испанцы — не голландцы, и Саутгейт с ними рисковать не будет. Риск — это вообще слово не про него.
Хотя читал мнение, что замена штатного пенальтиста Кейна и Фодена на Уоткинса и Палмера была риском, поскольку в случае неудачного результата ее бы тренеру точно предъявили. Но сам Саутгейт на пресс-конференции сказал, что удар, полученный Харри в момент, за который был назначен пенальти, был очень болезненным и они решили, что он сыграет сколько сможет.
Мужественный человек, Кейн, наверное, мог бы какое-то время еще продолжить, сам он замену не просил, но тренер решился на замену капитана, чтобы освежить переднюю линию и попытаться все закончить еще в основное время. И про нападающего «Астон Виллы», забившего победный мяч с паса другого появившегося со скамейки, Палмера, сказал среди прочего: «Олли спас нам полчаса».
Фото Reuters
А у меня, замечу зачем-то, украл 1:1 в основное время, поставленные в конкурсе прогнозов. В том и состоит оборотная сторона участия в таких конкурсах, что, когда на табло устанавливается «твой» счет, у тебя как минимум на секунду мелькает мысль о том, что лучше бы больше не забивали. То есть нечто совершенно антифутбольное. Я нахожу в себе силы тут же эту мысль отогнать, но она скверна сама по себе, даже на секунду.
Ведь то, что сделал Уоткинс, было восхитительно. С очень острого угла, под самую штангу, в мгновение, когда 90-я минута переходила в первую добавленную…
А Саутгейт подчеркнет, что важнейшим моментом было то, что признанный лучшим игроком матча Уоткинс (да-да, за 16 минут на поле, но в Кубке Стэнли игроку, забившему победный гол в овертайме, кто бы он ни был и как бы до этого ни играл, чаще всего дают звание первой звезды встречи) лишь раз до полуфинала выходил на поле в чемпионате — и оказался готов, когда это потребовалось больше всего. И это лишний раз говорит о том, насколько скамейка у «Трех львов» на этом чемпионате заодно со стартовым составом.
С этим не поспоришь. Когда Саутгейт в двух матчах подряд выпускал на замену в атаку Айвана Тони из «Брентфорда», игрока схожего статуса резервиста для национальной команды, Уоткинс не плюнул на все, а продолжил работать и надеяться. И воздалось.
А еще на стыке 90-й и 91-й минуты англичанам воздалось за великолепный первый тайм. Хотя по второму Англия на гол не наиграла, зато наиграла минимум на два до перерыва. Голландцы же в среду не убедили. Англия была в целом чуть сильнее и заслужила эту победу.
Фото Reuters
Квест «Как уехать из Дортмунда после полуфинала Евро»
…3.11 ночи. У меня все еще продолжается квест под названием «Как выехать со стадиона в Дортмунде и добраться до места проживания после вечернего матча Евро». Я, портя себе в темноте и так уже далеко не идеальное зрение, пишу об этом пост в Telegram.
Матч закончился около 23.00, пресс-конференция — в 0.20, я встретил знакомых английских журналистов, и мы пошли к станции S-bahn, куда, согласно текущему расписанию, успевали дойти до ближайшего трамвая на дортмундский вокзал. На станции все было темно, поезда ходить уже закончили.
Оттуда пошли на станцию U-bahn, но там тоже реальность не соответствовала расписанию — вместо поезда через пять минут он должен был прийти через 40. К счастью, нашли остановку, куда через минуту подошел автобус, и мы доехали на нем до вокзала. За это время Ричард Джолли из «Индепендент», один из моих попутчиков и собеседник в недавнем интервью «СЭ» вместе с Джонатаном Уилсоном, успел обсудить матч с группой немолодых английских болельщиков, которые увидели аккредитацию, а это, по моим наблюдениям, — гарантия интереса.
Собеседники сошлись на том, что первый тайм был безоговорочно лучшим для «Трех львов» на Евро. Во втором стало хуже, но грамотные замены и последняя минута все окупили. Естественно, все были довольны результатом и игрой, но никаких мотивов вроде «Эх, как же зря мы раньше Саутгейта не ценили, а он все просчитал!» слышно не было. Похоже, для его окончательной оценки и места в истории все ждут исхода финала.
Так и доехали до дортмундского вокзала. Через шесть минут должен был отправляться поезд в Мюльхайм, городок неподалеку, где я договорился переночевать у друга.
Чтобы вы понимали — ни о каких свободных гостиницах в этих городах в такие дни не может быть и речи. По дороге, когда было непонятно, когда и как мы доберемся до вокзала (опция такси и «Убера» из-за сверхажиотажа отсутствовала), я увидел одну гостиницу и на всякий случай зашел:
— Есть ли свободные номера?
— Есть один. 299 евро, но, извините, без душа.
— Нет, это вы извините, как-то перебьюсь без вас.
— Да вы ничего дешевле не найдете!
— Ну на вокзале переночую.
Последнее в мои планы все же не входило. На перроне собралась толпа болельщиков, поезд по приложению «Дойче Бан» должен был прийти по расписанию, но не пришел никогда. Минут через 15, когда им все еще не пахло, выяснилось, что через три минуты идет состав с другой платформы. Мы (британские коллеги ехали в том же направлении) с огромным трудом прорвались сквозь толпу. Попасть на платформу, однако, удалось минут через семь — охрана никого не пускала из соображений безопасности, ей по рации сказали, что на платформе слишком много народу.
Когда пустили, выяснилось, что поезд в Мюльхайм то ли ушел, то ли его вовсе не было. Зато есть поезд на Эссен — оттуда до Мюльхайма десять минут на такси. Неплохой вариант. В теории.
Там у нас состоялся любопытный диалог — с болельщиком сборной Англии лет где-то шестидесяти, но не коренным британцем, а иммигрантом с Востока. Причем начал его не я — у меня уже не оставалось никаких сил задавать людям вопросы о футболе. Он же, видимо, увидел аккредитацию и решил высказаться — так сказать, для печати, неважно какой.
— В нашей сегодняшней победе есть одна проблема, — многообещающе начал он.
— Какая? — не поддержать разговор с моей стороны было бы глупо.
— Его снова оставят.
— Саутгейта?
— Да.
— А вы не хотите?
— Так надоел своим футболом!
— Сегодня первый тайм был отличный.
— Да, но это исключение. Мы же можем все время так играть, но вместо этого усыпляем всех — соперников, зрителей… Даже если выиграем Евро, я, конечно, порадуюсь, но не забуду того, что чувствовал раньше и весь этот турнир до полуфинала.
— То есть даже первый в истории выигрыш чемпионата Европы не сделает его в ваших глазах героем?
— Лично в моих — нет, за других говорить не возьмусь. Для многих, наверное, он им будет. Но я уже слишком взрослый и многое видел, чтобы из-за факта титула забыть обо всем остальном. Это же в 90 процентах случаев ску-у-у-учно!
Вот такой диалог. Не уверен, что люди с таким образом мышления среди английских болельщиков сейчас в большинстве, даже сильно сомневаюсь в этом. Но вот мне в поезде почему-то попался такой…
Там удалось даже сесть — большое достижение. Но единственное. Потому что на полпути к Эссену (тоже, напомню, не финальной точке) объявили, что по техническим причинам он завершит поездку несколько раньше — в Гельзенкирхене.
Один из англичан ехал в Эссен, другой — тоже в Мюльхайм, и мы решили не ждать милостей от дикой природы под названием ночной «Дойче Бан», а взять на троих «Убер».
Его потребовалось ждать 15 минут, и вот мы в него сели. Арабский водитель, отъехав на три метра, тут же решил поболтать о чем-то с коллегой-таксистом, чья машина примостилась рядом. Британский журналист убедительно, с легкой, но не чрезмерной ноткой раздражения (а то еще вообще высадит), объяснил ему, что в три часа ночи предпочтительно развозить клиентов, а не болтать с другим таксистом.
Едем. Один из коллег даже ухитряется печатать текст в ноутбуке, а я — пост в Telegram об этих приключениях. Когда и куда приедем, сказать я затруднялся, уверенности не было уже ни в чем. Но горизонты все же стали чуть более ясными, чем если бы мы остались на вокзале, ибо отсутствовали какие-либо гарантии, что поезд в 3.07 пришел бы по расписанию и вообще пришел.
Говорят, что в западном кластере промышленных городов после матчей всегда так. После Англии — Сербии в Гельзенкирхене люди зависали на вокзале еще в четыре утра. Кстати, это единственный город Евро, где мне ни разу за турнир не довелось побывать. Вот час и пробил. Вернее, три. Ночи.
С момента окончания матча прошло больше четырех часов. До друга я добрался в 3.35, и это был еще далеко не худший сценарий.
Наверное, через этот опыт тут тоже надо было пройти. Чтобы своими глазами увидеть, как Англия впервые в истории выходит в финал большого международного турнира не на своей земле и делает это заслуженно. Хоть я ей этого, как вы знаете, и не желал, не по турниру в целом, а по конкретной игре она этого заслужила.
А голландцам снова придется подождать. И теория «фартовой» страны — мол, во время последнего чемпионата Европы целиком на немецкой земле они выиграли Евро-88 и теперь случится повторение — оказалась не более чем теорией. Как и очень многое в футболе, что любой из нас выстраивает в голове, — а жизнь, которая, как известно, лучший драматург, это блистательно опровергает.