Арсений Грицюк.
Фото Александр Федоров, «СЭ»
Серебряный призер Олимпиады — о самом резонансном переходе КХЛ в межсезонье.
Арсений Грицюк — участник одного из самых громких переходов межсезонья в КХЛ. Конфликт между его агентом Шуми Бабаевым и «Авангардом» закончился трансфером нападающего в СКА. В первом большом интервью после ухода из омского клуба Грицюк вспомнил, как переживал хейт болельщиков, поделился мнением о неожиданном интервью капитана «Ястребов» Дамира Шарипзянова и рассказал об ожиданиях от сезона в Петербурге.
Привык к хейту, родители — нет
— Уже думали о том, как вас встретят 6 февраля будущего года, когда СКА приедет в Омск?
— Да, задумывался и нахожусь в некотором предвкушении. Для меня это будет самый важный матч в сезоне. Хотелось бы на него попасть и хорошо сыграть. Надеюсь, что болельщики тепло встретят. Дискуссии по моему контракту не имеют отношения к простым людям, которые приходят на хоккей, чтобы поболеть и покайфовать от нашей игры, и находятся за пределами переговорного процесса. Болельщики хорошо относились к нам весь сезон. Надеюсь, такое же отношение останется и в этом году, и на протяжении дальнейшей жизни. Я не вычеркивал Омск из списка городов, куда я буду возвращаться. Супруга родом оттуда. Какое-то время летом я здесь буду проводить.
— Насколько удавалось абстрагироваться от ситуации, когда переговорный процесс с участием клуба и вашего агента Шуми Бабаева находился в самой горячей стадии?
— Сейчас нельзя уйти от медийной жизни. Родители внимательно следили, и им было неприятнее, чем мне. Я — публичная личность и уже привык к хейту, каким-то обсуждениям. Зарплаты игроков КХЛ публикуются в обычном доступе. И это нормально. Люди ходят на хоккей и хотят понимать, стоит ли игрок таких денег или нет.
Я чуть от всего абстрагировался, хотя негативного все равно много читал. От этого никуда не деться — составляющая часть пиара. Больше переживал мой папа. Волновался, что будет, когда еще ничего не было понятно. Я тоже переживал. Но меня поддерживал Шуми, и благодаря ему я справился с небольшим стрессом. С его помощью пережил ситуацию и вышел из нее сильнее.
— Ваш уход стал следствием непростых взаимоотношений с определенными людьми внутри клуба или решающую роль сыграл финансовый вопрос?
— Финансовый фактор имеет значение при принятии окончательного решения. Но взаимоотношения с клубом и мои, и моего агента сыграли свою роль. Если бы этого не было, то возможно… Хотя чего возможно? Не знаю.
— Ваше мнение учитывалось или все сводилось к переговорам агента и «Авангарда»?
— Я сам лично летал на встречу с Александром Владимировичем Крыловым. После этого разговора мы пообщались с Шуми и пришли к решению, которое вы сейчас видите.
— Во время беседы с Крыловым на вас оказывалось давление?
— Для меня он был на тот момент президентом клуба, и я чувствовал себя не совсем комфортно, хотя Крылов постоянно говорил «все хорошо, все хорошо». Он главный человек в «Авангарде», уважаемая фигура в Омске и «Газпроме». К людям, которые постарше меня или просто знаменитые, я не могу подойти и первым начать разговаривать. Такая же ситуация у меня была с Сашей Овечкиным, когда мы пересеклись на прощальном матче Александра Семина в Красноярске. Я все думал, как к нему подойти и поздороваться. Просто «здрасьте» сказать или что. (Смеется.) В итоге молча подошел и руку пожал. Внутри меня в тот момент все равно было напряжение.
— Вы чувствовали, что уход из «Авангарда», учитывая вашу популярность в Омске, получился не совсем красивым?
— Я думал об этом. Вся семья видела меня в Омске, но это хоккейная жизнь. «Авангард» для меня очень многое сделал. С ним я прошел за десять лет гигантский путь, выиграв Кубок Гагарина. Очень благодарен этой системе за то, что со мной поработали, сделав из меня того хоккеиста, которым сейчас являюсь. Уезжать из Омска было обидно и досадно. Последние дни, которые я там проводил перед отъездом в Москву, посвятил встречам с друзьями, которые выступают в ВХЛ и работают в академии. Для меня нынешнее решение — сильный шаг. Переход в СКА стал большим вызовом. Но пацаны, с которыми я был столько лет рядом, все равно останутся в моей жизни. Хоккейный мир очень тесен.
Фото Александр Федоров, «СЭ»
Про Шарипзянова ничего плохого не скажу
— Резонансным получилось интервью капитана «Авангарда» Дамира Шарипзянова, в котором он осудил методы работы вашего агента. Мне рассказали, что вы потом созвонились. Поняли друг друга?
— Можно по-разному оценивать его слова, но Дамир все-таки был капитаном нашей команды. Не хочется говорить ничего плохого про него. Лично я бы помолчал в такой ситуации. Дела человека ведут другие люди, поэтому лезть и обсуждать мне на его месте ничего не хотелось бы. Мы с Дамиром созвонились, остаемся в достаточно дружеских отношениях. Когда шли переговоры о моем контракте, то тоже общались. Он давал свои советы. В любом случае Шарипзянов остается в «Авангарде». Он очень большая фигура для омского хоккея. Каждый болельщик по-своему отнесется к произошедшему. С ним мы поговорили и расставили все точки.
— Мосты, получается, ни с кем не сжигали?
— Нет, я просто выбрал другое продолжение карьеры и перешел в СКА. Зачем сжигать мосты? Никто не знает, как ситуация повернется завтра. 1 июля в Омске состоялся благотворительный матч по следж-хоккею, где я увиделся с Александром Свитовым и Антоном Курьяновым. Все общаются тепло, так как это один хоккейный мир.
— С омскими болельщиками вживую общались после подписания контракта?
— Конечно. Я читал сообщения, люди обещали прийти на матч, чтобы мне сказать «пару ласковых». Мол, не боятся произнести в лицо хоккеистам все, что о них думают. Но в реальности никто ко мне не подошел. Может, я их просто не встретил? В основном люди ко мне относились тепло, спрашивали, почему я ухожу, желали удачи и вели нормальный диалог. Говорили, что будут за меня переживать, поскольку я воспитанник «Авангарда». Дедушки и бабушки, которые болеют за команду много лет, подходили, жалели о моем уходе.
— Никто не предъявил, что вы польстились на большие деньги?
— Негатива не было. Все понимают, что это жизненная ситуация.
— Даже в соцсетях не писали гадости?
— Вот соцсети у меня были загажены прилично. Там хватало негатива. Но зачем на него обращать внимание? Тем более все равно эти сообщения в папку «Запросы» сначала попадают. (Смеется.)
— Сильно удивил внезапный уход Александра Крылова из «Авангарда»?
— Да, но я не знаю всех нюансов, касающихся его ухода. Прочитал эту новость, а потом почти сразу за ней пришло известие о смерти Евгения Владимировича Хацея. Грустный день. Но сейчас перед Омском стоит новый вызов. Появится другой руководитель. В «Авангарде» ожидаются еще какие-то перестановки, и за командой будет интересно следить в следующем сезоне.
— Состав стал гораздо слабее.
— Я не хочу это комментировать.
Фото Александр Федоров, «СЭ»
После Хартли страшнее уже не будет
— В СКА от любви до ненависти — один шаг, и там будет давление, с которым ранее вы в карьере еще не сталкивались.
— Я не знаю внутреннюю кухню СКА и только буду с ней знакомиться. Но у меня есть психолог, с которым уже работал в начале прошлого сезона, когда неудачно стартовал. Сейчас готовлюсь подольше, чем год назад, и планирую подойти к старту чемпионата более сильным и в лучшей форме. Продолжаю активно заниматься в лагере «Красная Машина». Хотелось бы самому себе кинуть вызов и справиться с ним.
— В «Авангарде» вы в основном играли во втором звене, выходя после лучшей тройки лиги Ткачев — Найт — Буше. Однако в СКА на вас рассчитывают как на лидера.
— Понимаю, что мне придется сложнее. Но когда тебя ставят в первое звено, то ты сразу ощущаешь не только давление, но в то же время и какое-то доверие к себе. Его надо оправдывать и ничего бояться, показывая игру, которая приносит результат и тебе, и твоей команде. Все должно быть чики-пуки. (Улыбается.)
— С вами в лагере занимаются Дмитрий Яшкин и Дамир Жафяров, которые ушли из СКА в нынешнее межсезонье.
— Я с ними тут общался. Они разное рассказывают, но у каждого игрока своя история.
— В СКА вы снова можете сыграть в одном звене с Толчинским. Это большой плюс?
— Конечно! Мы с Толчем уже долго играем. Подшучивали друг над другом. И когда я заключил контракт со СКА, то написал ему в духе «здорово, вот мы и опять вместе». Он мне в ответ: «Да ты заколебал уже, достал за мной шариться везде». (Смеется.) На самом деле у нас теплые отношения.
— Вы наверняка анализировали свою игру в плей-офф, которая вышла нестабильной. Чего не хватило в серии с «Ак Барсом»?
— Во-первых, мне не хватило реализации — были очень хорошие моменты. Забей я одну — тогда бы раскрепостился. Во-вторых, еще чуть не хватило времени в большинстве. У нас была первая бригада Найт, Буше и Ткач, которой по сезону доверия оказывалось больше. Мы выходили только на остаток большинства, причем я менялся первым, чтобы вышел второй защитник. Всего 20 секунд — не совсем то, что хотелось получать. За это время сложно даже бросить по воротам, а это необходимо, чтобы почувствовать уверенность в игре.
— У вас нет претензий к тренерскому штабу?
— Дуться на тренеров нет смысла. Никто тебе в такой ситуации не скажет «иди выходи». Был не совсем доволен, но у нас в составе сильные ребята. С Буше тяжело конкурировать любому. В течение сезона надо было забить примерно столько же, чтобы получать много времени в большинстве.
— С главным тренером СКА Романом Ротенбергом обсуждали вашу роль в команде?
— О сочетаниях разговора не было. Сказали, чего ждут от меня и что надо делать. В СКА рассчитывают, что я дам энергию команде и это будет для нее большим плюсом.
— После школы Боба Хартли ничего не страшитесь?
— Мне кажется, что после того, что я с ним прошел, страшнее уже не будет. (Улыбается.)
Фото Александр Федоров, «СЭ»
Хотелось бы сыграть с Хьюзом в «Нью-Джерси»
— Где обосновались в Санкт-Петербурге?
— Там не был еще. Только написал администратору команды, пока буду жить в «Хоккейном городе». Хочется поближе познакомиться с внутренней кухней и сравнить, как организованы все процессы в Санкт-Петербурге и Омске.
— Сам город разве не хочется посмотреть?
— Наслышан о том, что в Питере много достопримечательностей. Супруга уже горит желанием приехать, говорит, что каждый вечер будем гулять и смотреть новое. В Омске за десять лет все места уже исхожены.
— Почему вы с ней решили расписаться по ходу сезона, что для спортсменов редкий случай, и как относитесь к фразе «женился — следующий год потерян»?
— Надеюсь, что со мной такого не будет. Не хотелось бы попасть в такую колею. Это все идет из головы. А расписались мы перед плей-офф, поскольку в тот момент родители приехали и удалось собрать всех родственников. Летом все в основном в отпусках или работают. Еще бы все дороже получилось, поэтому решили сыграть свадьбу на скорую руку. Не люблю, когда приезжают по сто гостей. Получается сумбур, который не особо нужен. Надо собирать всех ребят, нарушать их планы, откуда-то выдергивать. В феврале были только самые близкие родственники.
— За СКА стали следить только после перехода?
— Почему же? В сезоне все равно смотришь за другими командами, тем более там играет Саня Никишин, с которым мы в очень хороших отношениях. Он мне звонил, много рассказывал. Когда СКА приезжал в Омск в сезоне, мы вместе ходили поесть. С ним постоянно общаемся.
— Бабаев говорил, что если бы не СКА, то вы отправились бы в «Нью-Джерси». За ним успеваете следить?
— Только хайлайты смотрю, слежу за тем, сколько очков набирает Джек Хьюз. Он моего года рождения.
— Сыгрались бы с ним?
— Хотелось бы когда-нибудь, тем более у него длинный контракт с «Нью-Джерси». Лет пять еще будет. Со временем мне хотелось попробовать свои силы в НХЛ.