Интервью с самым ярким российским бойцом.
Вячеслав Борщёв — один из самых ярких и открытых бойцов в UFC. На очередном турнире в конце августа россиянин по прозвищу Слава Клаус одержал первую победу за последние полтора года, одолев канадца Джеймса Ллонтопа. В интервью «Чемпионату» Борщёв рассказал о том, давило ли на него отсутствие побед, высказался об отношении к россиянам в UFC и своей ситуации с текущим контрактом. Кроме того, Вячеслав порассуждал на тему того, кто является первым номером P4P, и объяснил, почему не всё так просто в ситуации между Магомедом Анкалаевым и Алексом Перейрой. Также российский боец оценил перспективы Артёма Вахитова в UFC и рассказал об атмосфере на шоу пощёчин Power Slap.
— Как ощущения после полутора лет без побед? Давило ли это психологически?
— Не так сильно давило до поражения от Хупера. После него сильно плохо стало, лёгкая паника уже появилась, думал: «Всё, кончился?» Грустно было, но ничего, приободрился вроде, нормально.
— С Хупером была какая-то недооценка?
— Нет, вряд ли. Может, где-то ошибки совершил. На джиу-джитсу был только сфокусирован, но в целом… Не думаю, что недооценил, серьёзно относился. Но вот даже в голову не могло прийти, что он может так ударить. А тут оказалось вот так.
— В последнем бою ты очень удивился, когда услышал, что раздельное решение. Был страх, что могут не отдать победу?
— Не то чтобы страх, я просто расстроился. Когда победа раздельным решением, ты уже думаешь, ну как так? Недостаточно что-то сделал? Некоторые потом сказали, что сомневались в победе. В основном, правда, русскоязычные почему-то. А мне казалось, что два раунда я его разбираю. Потом со стороны посмотрел, думаю, ну да, где-то слишком много ему позволил. Во время боя мне так не показалось. Ну ничего, главное — выиграли и заплатили деньги за победу.
Бой Вячеслава Борщёва и Джеймса Ллонтопа
Фото: Chris Unger/Getty Images
— Ты даже попытался чуть побороться, чего мы от тебя обычно не видим. Роман Копылов тоже ударник, но в последнем бою буквально «залежал» соперника. Когда увидим такой же геймплан?
— Ну, кстати, справедливости ради, к этому бою очень много боролся. Именно атакующая борьба. У меня уже вроде как неплохое джиу-джитсу. Какое-то время мы думали, что будем бороться. А потом, ближе к делу, решили, что дадим ему возможность. И если он начнёт бороться, то попробуем за это наказать. Но он ни в какую. И в третьем раунде я думаю: «Я выигрываю, остаётся секунд 30, было бы круто поставить жирную точку». И лучше бы я этого не делал (смеётся). Не знаю, почему так беспонтово получилось. Честно, я лучше борюсь.
— Казалось, что ты будто набрал мышечную массу. Что-то менял в подготовке после боя с Хупером?
— В этот раз больше травм было во время подготовки. У меня просто классика — если травмирован, я иду качать банки, чтобы без дела не сидеть. В этот раз сильно повредил левое плечо. Весь лагерь работал в левше и что-то случилось на спарринге по боксу, дёрнул плечо левое, долго болело, недели три. И всё это время качался и, кстати, боролся. Странно, что бороться было не больно, а бить — больно. Ещё забавный момент: я в начале лагеря недели три подряд очень сильно терял вес. Я позвонил в UFC Performance Institute, говорю: «Ребята, не знаю, что происходит, я вес теряю, аппетита нет, что делать?» И они мне ещё больше еды прислали. В итоге у меня вся семья ела. А потом, видимо, когда нагрузку сбавил, то аппетит проснулся, и я поднабрал.
— Я читал, что у тебя остался то ли один бой по контракту, то ли вообще закончился контракт. Как обстоит ситуация?
— Да, у меня ещё один бой по контракту. Сейчас мы балансируем. Один менеджер говорит продлевать сейчас. А Юрайя Фэйбер думает. Может, лучше ещё бой провести поярче. Мне кажется, он хочет больше денег для меня выбить, а я сейчас в такой ситуации, что много за меня не выбьешь.
— Слышал, как получилось с Мокаевым? Он тоже не стал продлевать контракт в марте, хотел провести ещё бой, а летом уже ему не предложили новый контракт.
— Да, это грустно. Но я сам особо ничего и не решаю, я готов на любую движуху. Не считаю, что сейчас в каком-то таком положении, чтобы кому-то какие-то правила указывать. И ещё момент — у меня сложились очень хорошие отношения с UFC. Не знаю, как так получилось. Ко мне очень хорошо относятся. Шон Шелби тот же. После боя с Хупером он лично мне сказал, что всё понимает, любой может пропустить удар. И он говорил: «Когда будешь готов, я дам тебе бой». Так что отношения хорошие, и я относительно на хорошем счету, ни с кем не ругался, не зарубался. Надеюсь, что пока всё нормально.
— Есть мнение, что матчмейкер Мик Мейнард недолюбливает российских бойцов. У тебя получается совсем по-другому.
— Я лично с ним не знаком, к сожалению, поэтому не могу сказать. Но, справедливости ради, исходя из опыта, полученного мною в UFC, вообще никакого негативного отношения к российским бойцам не заметил. Даже наоборот, мне кажется, они нас там любят. Особенно дагестанцев, это уже такой знак качества. Проблема бывает бои найти. С Мыктыбеком Оралбаем тоже была такая проблема. Он не российский, а киргизский боец, но всё же. С ним драться никто не хочет. А так не замечал ничего. Всегда хорошее отношение будто.
Может быть момент, что наши бойцы не говорят на английском. Ну представь: вот ребята с Кавказа, выглядят сурово, не говорят на английском, и кому-то может казаться, что они грубые. У меня были такие прецеденты в зале с моими личными протеже. Сейфулла есть тут парень, за него мне приходилось несколько раз разговаривать, потому что думали, что он грубый. Я и ему говорил, что тут так не принято. А он ничего не имел в виду, просто, как у нас в России бывает, голову опустил, идёт. Может, кто-то сталкивался тоже с чем-то подобным. Я видел только хорошее. Там в UFC PI уже одни русскоязычные. Там уже матюкнуться нигде нельзя.
Дана Уайт и Шон Шелби
Фото: Chris Unger/Getty Images
— Разговоры об отношении к россиянам пошли из-за ситуаций с Мокаевым и с Анкалаевым, которого мимо титульников прокатывают. Уже и призывы бывают, что пора уходить.
— Просто кто-то может притягивать ситуацию к своей какой-то повестке. Кому-то, наверное, очень хочется, чтобы к россиянам плохо относились. Надо просто ещё понимать, что у нас очень сильная конкурентная среда. Если сейчас взять дагестанцев, запустить в UFC, то половину ростера будут они составлять. То есть, естественно, нужно проявлять себя на региональном уровне или вообще выделяться чем-то особенным. И, справедливости ради, большинство ребят с Кавказа сильны в борьбе. Хотя, конечно, тоже не самое справедливое замечание, потому что есть ребята, которые в стойке очень крутые. Думаю, в UFC чисто бизнес. Им до барабана, россиянин ты или нет. Единственное, я так понял, что они хотят побольше бойцов с разных стран, разных регионов для привлечения новых фанатов. Даже когда ребята с Таджикистана попали в UFC, помню, как раскачивали, что вся страна смотрит. Они это обожают. А у нас в России так особо не реагируют плюс эти санкции-шманкции. Поэтому наших бойцов тяжело раскачать. Это как бы знак качества, но особо денег с этого не выбьешь. А это в первую очередь бизнес.
— Ещё из того, что я видел — ты сказал на пресс-конференции, что в чём-то американизировался. Как это выражается?
— Мне кажется, я в последнее время так много болтаю. В нашей культуре это как-то не принято, у нас «сделал дело — гуляй смело», «сделал дело — потом говори». А я то ли много интервью даю, то ли… Ещё, наверное, психологически поддавливало, что интервью продолжаются, ты на виду, а результата нет. Мне так тяжело. Вот когда есть результат — поговорили, круто. А когда просто болтаешь, то нелепо себя чувствуешь. И я в последнее время разговариваю о каких-то своих волнениях душевных. В Волгограде бы надо мной уже все просто поугорали: «Ты дурак что ли?»
— Ты недавно ходил на шоу Power Slap, как тебе вообще всё, что там происходит?
— О, это, кстати, ещё одно доказательство по поводу отношения к российским бойцам. Когда выходил Пельмень (Василий Камоцкий. — Прим. «Чемпионата»), то американцы просто под эту песню его «Наша Родина — Сибирь» подпевали там, клянусь. И это так было смешно, они к тому моменту ещё и нетрезвые по большей части. Надо было это видеть. А когда он соперника выключил пощёчиной, то почти весь зал стоя аплодировал. Скажу так: очень необычное мероприятие. Несмотря на то что это грубое и относительно тупое шоу, по логике вайб, как говорит молодёжь, был добрый. Публика там была добрая. Дана Уайт не зря это качает. А что — это легко очень организовать. Денег платишь меньше, народ смотрит, трансляции покупают. Спортсменам тоже не нужно как-то суперски готовиться. Нет, они вроде готовятся как-то, но я так понял, что тут больше фарт — кому выпадет первым бить пощёчину. Я не фанат такого шоу, однако приехал ради Василия, поддержать нашего.
— Камоцкий будет в Абу-Даби за титул драться. Поедешь смотреть?
— Этого не знаю. Всё пытаюсь денег накопить, чтобы в Россию съездить, мне сейчас не до Абу-Даби. У меня же и ипотека, и дети, пытаюсь балансировать. Живу от боя к бою.
— Как раз об этом. Дану Уайта всё чаще критикуют за низкие гонорары, за то, что бонусы в $ 50 тыс это уже маловато. Ты с этим согласен?
— Не готов никого критиковать, но уже много где такие бонусы, а UFC вроде впереди планеты всей. С другой стороны, UFC делает турниры каждую субботу, то есть каждую субботу дают бонусы, бойцов в ростере очень много. Может быть, кажется, что UFC даёт меньше денег, но если брать в общем картину, то это очень большое количество. И для многих бойцов этот бонус — глоток воздуха. Вот я получил бонус за бой с Назимом Садыховым, мне хватило на первый взнос за дом. У нас же если ничья, то платят как за поражение. И ты сидишь грустный. А тут бонус — и нормально.
— Дана уже и делал бонусы $ 300 тыс, и удваивал их на UFC 304, но сказал, что больше такого не будет и благодарить надо за это тех бойцов, которые заканчивали бои решением (на турнире UFC 304 семь поединков подряд дошли до решения судей. — Прим. «Чемпионата»).
— Жалко, конечно. Но вообще, по идее, не странно, бонусы же должны мотивировать. Но я думаю, там во всём математика. UFC, мне кажется, чуть ли не единственный промоушен в мире, который можно назвать реально рабочим бизнесом. В основном промоушены либо как-то промывают деньги, либо какому-то очень богатому человеку просто нравится всё это и он вкладывается: «Смотрите, у меня крутой турнир». Со стороны у UFC очень налаженная схема, и у них идёт подсчёт каждой копейки. Это не просто так замутили турнир, всем раздали, и всё, закончили.
— Сталкивался ли с такими «внеконтрактными» переводами от Даны Уайта?
— Ну лично я не сталкивался. Хотя он на меня и в социальных сетях подписан, слышал, что нравлюсь ему. Знаю, что, бывает, просто приходит какой-то бонус, маленький. Условно, $ 4 тыс. Почти после каждого турнира приходят, тебе говорят: «Вот, спасибо, что был там, поучаствовал». Я думаю, это все получают. А индивидуальные, ну я лично пока не сталкивался. Как столкнусь, расскажу.
— За контракт с UFC в Претендентской серии Даны Уайта будет драться Артём Вахитов. Какие у него перспективы?
— Артём? Обалдеть, я вообще не знал. Честно говоря, если он хоть чуть-чуть борьбу освоит, то, мне кажется, Дана Уайт в него просто влюбится. Вахитов — это суперэлита кикбоксинга, это и есть кикбоксинг.
— Артём больше делает упор на техничную работу. Нет такого, что в UFC нужно вырубать, как, например, Перейра?
— Как Перейра сложно. Это иметь такой же подбородок, как у Алекса. Думаю, зря люди думают так про Вахитова. Тут он ещё в четырёхунцевых перчатках. Тут ещё такой момент, что для полутяжёлого веса он очень быстрый, невероятно скоростной, а это важную роль играет. Даже я в кикбоксинге в 70 кг буду обычный, среднестатистический боец в плане скорости. В UFC я чувствую, что сильно в скорости опережаю именно в ударке. Потому что и гоняют много, и борцы в основном.
Артём Вахитов
Фото: из личного архива Артёма Вахитова
— Ещё слышал советы Вахитову, чтобы он не усердствовал только над борьбой, а сосредоточился на своих навыках. Ты как считаешь?
— Честно, не знаю. У меня свой личный опыт. И негативный, и позитивный. Пока и сам в этой теме не сильно шарю. Я смотрю, люди любят анализировать, а у меня уже семь-восемь боёв в UFC, и до сих пор не понимаю, как правильно. Но всё же один из самых важных факторов в ММА — это функциональная подготовка. Как только ты готов в этом плане, то всё, с остальным уже можно работать. Если не готов функционально, то хоть ты борец, хоть ударник, ко второму раунду или третьему ты уже не борец или ударник, а человек, который хочет, чтобы всё это закончилось.
— Вахитова могут довести до Перейры? Или UFC не будет интересно повторять такую историю?
— Не знаю, но почему нет? Сейчас в среднем и полутяжёлом весе как-то грустновато. Несправедливо тут только, что Анкалаеву не дают титульник. Мне кажется, уже он должен всех убрать. А история Вахитова и Перейры — круто при любом раскладе, даже если не за титул. Мы с Артёмом лично знакомы, поэтому чуть несправедливо, и я бы хотел, чтобы он всех порвал, победил, заработал миллионы долларов, но там всё-таки есть нюанс, что если Анкалаеву всё же дадут Перейру, то Алекс резко поймёт, что надо было бороться.
— С каждым следующим нокаутом от Перейры люди больше верят в то, что он и Анкалаева может вырубить. Но бой при этом не устраивают. Перейру просто прячут, чтобы подольше был чемпионом?
— Сложно сказать. Во-первых, по поводу людей. Это понятное дело, такой нокаутёр, как Перейра может нокаутировать кого угодно. Никто этого не отрицает. Но мы говорим, что это однозначно конкурентный бой, 100%. Анкалаев и в стойке неплох, на самом деле, и у него больше инструментов для победы. Он в каждом аспекте чуть-чуть лучше. Может быть, кроме ударки. Но тут в мире, возможно, только Вахитов получше Перейры в ударке. Однако это ММА. Второй момент, по поводу того, прячут или не прячут. Из моего личного опыта в UFC есть четыре основные составляющие любого боя. Первая — сам спортсмен. Он должен хотеть с кем-то драться.
Потом это менеджер и матчмейкер. Ну и последнее слово за Даной Уайтом. Такой момент, и я лично видел это, что матчмейкер рекомендует одно, менеджер — против. Они начинают качать бойца — тебе лучше это или тебе лучше то. Я видел лично, как это работает. И я скажу так, что не всё однозначно. Вряд ли может быть конкретно, что UFC кого-то прячет. Но в то же время я в начале карьеры слышал такое, что если самый главный босс очень сильно не хочет, чтобы кто-то с кем-то дрался, то может и такое быть. Поэтому мне сложно судить, что именно происходит между Анкалаевым и Перейрой и кто именно мешает этому бою, но я так понял, что может быть такое, когда из-за одного самого главного человека просто нет, и всё.
— Кто для тебя первый номер P4P? Джон Джонс или Ислам Махачев? У Даны Уайта это пока главная тема.
— Я говорил, что мне сложно это понять, потому что неясно, что именно они считают, по какому принципу они составляют. Да, то, что сделал Джонс, наверное, никто не сделал в ММА. Это нереально круто, он самый лютый, тут даже не обсуждается. Но он сейчас какой-то полунедействующий спортсмен сейчас. Поэтому не поймёшь. Если говорить о действующих спортсменах, наверное, да, можно выделить Махачева. Он не просто выигрывает, он доминирует, финиширует. Он же почти во всех защитах финишировал соперников. Тем более лёгкий вес, наверное, самый конкурентный. Мне, конечно, приятно, что наш соотечественник там. И история прикольная, что с одного зала и одной команды уже два человека были первыми в P4P. Просто красивая история сама по себе. А Джонс — легенда, ему и не надо быть в этом списке. Ему лучше вообще не драться. Ну если он только не хочет сам, для денежки. А так он всё уже доказал. Вот я недавно рассуждал тоже про Конора. Это же тоже, по сути, суперлегенда.
Вот взять наших бойцов, тех же Хабиба Нурмагомедова, Ислама. Они выросли в регионе, в котором очень тяжело вырасти кем-то другим. Они с самого детства там, вся команда с поясами всех разных организаций. И все в одном весе. У них очень крутая команда, и такое чувство, что их судьба была определена ещё до рождения. А Конор… Сейчас вот появляются другие бойцы из Ирландии, а он тогда пришёл из ниоткуда, какой-то непонятный чувак. Вначале думали, что это всё просто хайп, а он бах — и Альдо выключил, того выключил, этого. И он такого уровня достиг, что просто тупо с ума сошёл, мне кажется. Отчасти, давайте признаем, всемирная популярность Хабиба тоже появилась за счёт победы над Конором. Поэтому и Макгрегор имеет право быть в списке лучших. То, что он сошёл с ума и ему надо запретить выходить в интернет, это да. А то чем дальше в лес, тем больше себя зарывает. Но надо признать, что то, что он сделал — невероятно. Поэтому всегда сложно понять, как они считают этот pound-for-pound. Если тупо статистика побед, то там и Деметриус Джонсон где-то должен быть в топе. Поэтому не лезу, мне туда ещё далеко.
— Ислам Махачев в полусреднем весе, как тебе идея?
— Почему нет, круто. У него уже больше всех защит в лёгком весе? Три? Думал, больше уже. Тогда можно ещё больше всех защит сделать, рекорд поставить, а потом перейти. А так круто. Я вот ненавижу вес гонять, с удовольствием дрался бы в полусреднем дивизионе, если бы там не было таких огромных монстров.
Ислам Махачев
Фото: Getty Images
— Три российских бойца, которых ты видишь чемпионами UFC в ближайшее время.
— Я не сказал бы, что прямо слежу. Хотелось бы, чтобы Анкалаев стал. Мне кажется, он близко. Мне нравится Копылов ещё. Сложно так сказать. Ну Волков ещё, он тоже довольно близок. Я его путь помню ещё со времён, когда он в Москве дрался. Ну вот и три получилось. Нет, ну Анкалаев и Волков ближе всех, так? Умар Нурмагомедов? Точно, я же забыл. Не надо меня за это ругать. Я Умара ещё помню с 2017 года, ездил с командой на спарринги, это был первый раз, кстати, когда Хабиба встречал вживую. Умар тогда молодой был. Показался вежливым, приятным парнем. А уже за титул скоро будет драться, надеюсь. Точно, это же вес Team Alpha Male (зал, в котором Борщёв готовится к боям и тренирует сам. — Прим. «Чемпионата»), я там за своих буду топить, за Сонг Ядонга.
— Видел, что у тебя недавно была годовщина. Я тебя с ней поздравляю, а вопрос такой — какую роль жена сыграла в твоей карьере?
— С годами это переоцениваешь. Каждый раз убеждаюсь, что основные победы происходят в голове. Мы с женой уже 15 лет, по сути, росли вместе. Невозможно не то что жену, а людей, которые меня окружали, вычеркнуть. А она-то вообще, понятное дело. В какой-то степени она меня формировала даже как мужчину. Где-то приходилось бодриться и принимать решения, доказывать. А сейчас и тем более, она очень помогает. Не просто в боях, в карьере, а вообще по жизни. Мы два партнёра самых главных. Мы тут вдвоём, ни бабушек, ни дедушек. Смеёмся с ней над видео, где люди такие: «Что делать, если устал от ребёнка? Сбагрил к бабушке, дедушке». У нас такого нет, друг к другу по очереди сбагриваем.
Вячеслав Борщёв с супругой
Фото: из личного архива Вячеслава Борщёва
— Когда бы ты хотел выступить в следующий раз?
— Как можно быстрее. Я теперь хочу драться чаще, если позволит здоровье. Хотел в ноябре подраться в одном карде с Майком Мэлоттом в Канаде. Но не знаю, как там по документам. У меня есть грин-кард, я могу просто переехать границу без визы. Но вот чтобы зарабатывать там, нужна специальная виза, а учитывая, что я россиянин, могут быть сложности. Вообще, в Абу-Даби очень хотел бы подраться, но не знаю, успею ли. Налоги в Канаде? Да, высокие, но я был готов рискнуть, потому что мог туда поехать заранее и провести лагерь с Мэлоттом.