Сергей Чикалкин с Сергеем Кущенко и Сергеем Беловым.
Фото Алексей Иванов, архив «СЭ»
Книга «Комета «Урал-Грейт».
Фото Из личного архива Александра Федотова.
«Урал-Грейт».
Фото Из личного архива Александра Федотова.
Баскетболисты «Урал-Грейта».
Фото Из личного архива Александра Федотова.
Рой Тарпли.
Фото Алексей Иванов
Андрей Кириленко и Сергей Чикалкин.
Фото Алексей Иванов
Группа поддержки «Урал-Грейта».
Фото Алексей Иванов, архив «СЭ»
Как клуб Сергея Кущенко сумел прервать гегемонию ЦСКА.
Вышла в свет долгожданная для поклонников российского баскетбола книга «Комета «Урал-Грейт». Ее автор, в прошлом журналист «Спорт-Экспресса» Александр Федотов, проделал кропотливую (на три с половиной сотни книжных страниц) работу, совершив путешествие по волнам как своей памяти, так и практически всех, кто был сопричастен этому явлению по имени «Урал-Грейт». Баскетбольной команды из провинциальной Перми, всего за шесть лет проделавшей путь от матчей в школьном зале и статуса аутсайдера низшего дивизиона до аншлагов в семитысячном Дворце спорта «Молот» и титула чемпиона страны!
«СЭ» публикует фрагменты книги, из которых вы узнаете: как первый официальный матч едва не довел до самоубийства одного из руководителей клуба, в каком российском городе команду гостей встречал «Пазик» с печкой-буржуйкой в салоне, за что разгильдяя и алкоголика Роя Тарпли полюбили в Перми, благодаря чему «Урал-Грейт» прервал чемпионскую гегемонию ЦСКА и почему поход на баскетбол в пермских реалиях 20-летней давности — «как в рай на несколько часов заглянуть».
Камский мост, первый блин, бритые «мушкетеры»
Первый матч, он — как и последний бой — «трудный самый». Хотя в случае дебютной игры «Урал-Грейта» в большом баскетболе — в рамках дивизиона «Б» Высшей лиги чемпионата России — идеально подходит: валидольный самый. 16 сентября 1995 года в спортзале пермской 49-й школы немногочисленные зрители (а больше сотни человек там не помещалось физически) стали свидетелями настоящего триллера. Матч «Урал-Грейта» против нижнетагильского «Старого Соболя» завершился… в третьем овертайме!
Смотришь сегодня на копию пожелтевшего протокола той игры с хорошо знакомыми пермским (и не только пермским) болельщикам именами — Вячеслав Шушаков (24 очка, 7 перехватов и 5 подборов в матче), Роман Двинянинов (18 очков), Юрий Безукладников (13 очков + 12 подборов), Михаил Дмитриев (всего 2 очка, но за 9 минут — травма?), Константин Кирпищиков (28 очков!) — и понимаешь, что только вот так, через преодоления и испытания с первых же дней, рождаются великие команды. Кстати, чуть не забыл: победу в этом историческом для себя матче праздновал «Урал-Грейт». Счет — 100:97.
Защитник, капитан «Урал-Грейта» Вячеслав Шушаков: — Перед матчем Александр Антонов, один из руководителей «Урал-Грейта», сказал мне: «Слава, если мы проиграем, я сброшусь с Камского моста!» Можете представить, как сильно нервничали люди. За те три месяца, которые предшествовали этой игре, была проделана огромная работа. Не хотелось облажаться в самом дебюте, у себя в Перми. К счастью, мы выиграли.
Президент (с 1995 по 1998 год) «Урал-Грейта» Александр Антонов: — Не знаю, как я выжил после этой игры. Нервничал ужасно. Первый официальный матч команды, домашний зал 49-й школы, опытный соперник… И три дополнительные пятиминутки! Победный мяч — трехочковый — на последних секундах забросил Костя Кирпищиков. Говорил ли я, что спрыгну с моста, если мы проиграем? Честно говоря, не помню. Но победить, конечно, очень хотелось.
Эта победа оказалась одной из немногих, одержанных «Урал-Грейтом» в дебютном сезоне. Первый блин, как водится, вышел комом. Наспех собранная команда под руководством местных тренеров Владимира Серебрякова и Владимира Шарцева, очевидно, не была готова к конкурентной борьбе даже на уровне низшего дивизиона. В итоговой классификации чемпионата России-1995/96, включавшей 27 клубов Суперлиги и Высшей лиги, «Урал-Грейт» занял лишь 24-е место.
Впрочем, никто и не думал унывать, опускать руки. Процесс, что называется, пошел. Школьный зал, в котором приходилось играть грейтовцам, стал слишком тесен уже в ходе первого сезона. Очевидцы вспоминают, что судьям даже приходилось останавливать матчи — болельщики буквально вываливались за лицевую линию площадки. Молодая и озорная команда, ведомая своими амбициозными создателями, потихоньку начала завоевывать Пермь.
Вячеслав Шушаков: — Первый сезон стал серьезным испытанием для нас. Мы оказались не готовы. Упали на самое дно. Для того чтобы начать подниматься наверх, требовалось многое менять. Однако, замечу, упаднических настроений не наблюдалось. Команда боролась, проявляла характер и желание. Нам просто не хватило опыта и мастерства. Плюс сказалось отсутствие полноценной подготовки, тренировочных сборов. До профессиональной команды нам тогда было далеко. Домашние матчи проводили в спортзале 49-й школы. Зрителей поначалу собиралось немного — друзья и родственники. Но затем картина изменилась. На какую-то игру Сергей [Кущенко] привел большую толпу, человек пятьдесят. Мне запомнилось, как люди плотно стояли вдоль стенок, заступая за боковую линию, — зальчик-то совсем маленький.
Александр Антонов: — Условия тогда, конечно, были экстремальные. Все эти длительные поездки из Перми в другие города, непонятные залы с раздевалками без горячей воды, проблема с экипировкой. Помню, специально поехал в Москву, чтобы купить кроссовки 49-го размера нашему центровому Юрке Безукладникову. Да, было непросто. Но весело — ведь молодые, полные энтузиазма!
Форвард «Урал-Грейта» Михаил Дмитриев: — У нас тогда была очень молодая команда — средний возраст 21-22 года. Мы физически не могли на равных бодаться с опытными соперниками. Но все понимали: это первый сезон, идет становление команды. Плюс радовала атмосфера в коллективе. Мы как-то сразу сдружились, были как те мушкетеры — один за всех и все за одного. Не забуду нашу поездку в Тулу. Из Москвы туда добирались электричками, с пересадками. Посередине пути случилась длинная, часа на два, остановка. Пошли прогуляться и увидели парикмахерскую. Парни молодые, шебутные — решили всей командой постричься наголо. Устроили, как сегодня принято говорить, флешмоб. Но сразу себя не выдали — в электричке и вплоть до начала матча ходили в бейсболках и капюшонах. Представляете реакцию собравшихся в тульском зале, когда мы, побритые абсолютно налысо, выбежали из раздевалки? Наш главный тренер был в шоке. А местные болельщики подумали, что из Пермского края на игру приехали настоящие уголовники…
Генеральный директор, президент «Урал-Грейта» Сергей Кущенко: — Да, спортивный результат команды в первом сезоне не порадовал. Но я не придавал этому большого значения. Прежде всего обращал внимание на игру команды — особенно на то, что дома команда показывала качественный баскетбол, а в гостях играла безобразно, просто разваливалась. Вот этот аспект вместе с тренерами разбирали досконально. Почему так происходит? Чего нам не хватает? Как правильно комплектовать команду? Все мы учились, росли на своих ошибках.
Широка страна моя родная
Это было удивительное время в российском баскетболе. В высшем дивизионе чемпионата, Суперлиге, играли два десятка команд — география от Ставрополя до Якутска! Поездки по бескрайней России подарили игрокам и работникам «Урал-Грейта» незабываемые впечатления…
Врач команды Роман Сметанин: — Что больше всего запомнилось в первые годы? Поездки. Десять часов на автобусе до Магнитогорска — это еще цветочки. В дивизион «Восток», где играл «Урал-Грейт», в числе прочих входили команды из Иркутска и Якутска. На машине или поездом туда не доедешь, прямых авиарейсов из Перми тоже не было — летели до Москвы, там делали пересадку, чтобы потом обратно в Сибирь. Но никто не обращал внимания на эти трудности. У нас подобрался по-настоящему классный коллектив, все друг друга поддерживали, любили пошутить и посмеяться. Хотя, признаться, в том же Якутске было не до смеха. Особенно зимой. Прилетели — на улице минус 47, кругом вечная мерзлота, дома на торчащих наружу сваях… До сих пор картинка перед глазами: плюешь — а от земли уже сосулька отскакивает.
Защитник «Урал-Грейта» Алексей Пегушин: — Как человек из Березников, из которых раньше до Перми добирались на двух поездах девять часов, я никогда не имел проблем с логистикой. Надо так надо, помчали. Хотя, понятно, вот этот наш «супертрип» Новосибирск — Иркутск — Красноярск был серьезным испытанием. Ну, а Якутск — это вообще бомба. Ты садишься в самолет, узнаешь от стюардессы о том, что температура за бортом минус 50, а приземляешься вообще при минус 52. Выходишь — стоит автобус для пассажиров, весь покрытый инеем, абсолютно весь, а работники аэропорта говорят: «В него лучше не заходите — бегите в здание». Дальше, после получения багажа, нас ждет пазик с двойным лобовым стеклом. Внутри него — печка-буржуйка с трубой, выведенной в форточку. И водитель так абсолютно спокойно: «Привет! Слушай, если холодно будет, ты дровишек подложи». Или такая картина. Две девушки-якутянки стоят на улице у киоска «Мороженое», похожего на ледяную горку. На наших глазах они покупают две порции эскимо, садятся на железную скамью автобусной остановки и начинают кушать! Ладно мы, русские люди, которые ко всему привыкли, — а вот в голове у нашего первого американца Джеффри Роджерса от увиденного начинают трансформироваться представления о реальности, рушится весь пазл! Помню, во время той поездки в Якутск он не выходил из своего гостиничного номера (к счастью, отапливаемого) даже на обед и ужин — просил принести ему еду. Слава богу, офис «Урал-Грейта» потом начал договариваться, чтобы наши матчи с командой «Саха» назначали на старте чемпионата, осенью. Ехать играть в Якутск зимой — это катастрофа!
Вячеслав Шушаков: — Особенно запомнились поездки во Владивосток и Якутск. В первом случае, конечно, затяжным перелетом и засильем исключительно праворульных автомобилей. Ну, а Якутск — это, понятно, сумасшедший холод. У нас и в Перми-то зимы что надо, но там морозы просто за гранью — все эти эксперименты с плевками, моментально превращавшимися в сосульки, и батареи в гостинице, которые были настолько горячие, что на них носки обгорали!
Михаил Дмитриев: — В сезоне-1999/00 в «Урал-Грейте» играл серб Драган Смильянич. Как только он приехал в Пермь — на следующий день выезд в Якутск. Летели туда долго, с двумя пересадками — в Москве и Иркутске. Дело было в начале октября, у нас еще достаточно тепло. Проведя восемь часов в полете, наконец добрались от Москвы до Иркутска. Смильянич в легкой одежде со спортивной сумкой в руке выходит из самолета и интересуется: когда тренировка? Каково же было его удивление, когда он узнал, что нас ждет еще один, пятичасовой перелет. Драган просто не мог понять, где находится и куда мы едем. Думал, что его разыгрывают, такого не бывает! Пришлось ему объяснить, что страна у нас большая, а Иркутск и Якутск — это два разных города.
***
Форвард «Урал-Грейта» Александр Башминов: — Лично мне запомнилась поездка в Майкоп. У нас было такое южное турне — по два спаренных матча в Ставрополе, Минводах и Майкопе. В Ставрополе выиграли легко, в Минводах тогда не приходилось на что-то рассчитывать. И вот Майкоп, где была очень приличная команда «Динамо». Задача — взять хотя бы одну игру. В первой обидно уступаем броском на последних секундах. Перед вторым матчем, который начинался в дневное время, всех охватил мандраж. Обязательно надо победить. На завтраке кто-то из ребят — кажется, опытный Эльшад Гадашев — произнес: «Может, по пятьдесят?..» Взяли пятизвездочный коньяк — по высшим советским стандартам. Мандраж как рукой сняло. В итоге выиграли в овертайме! Американец Джеффри Роджерс, он тоже участвовал в предматчевом снятии стресса, забил решающий мяч. После игры в автобусе решили на радостях продолжить — запасы коньяка позволяли. А я ведь практически не пью, даже на Новый год ограничиваюсь одним бокалом шампанского. А тут что-то завелся… Вспоминали мне потом, что превзошел сам себя в той поездке.
Защитник «Урал-Грейта» Томас Пачесас: — Оказавшись в «Урал-Грейте», я лично увидел, что Россия очень-очень большая страна. Чемпионат проходил в двух дивизионах — «Восток» и «Запад», мы постоянно куда-то летали. Иркутск, Якутск, все эти сибирские города с развитой промышленностью. Города в европейской части отличались — были ближе к цивилизации, что ли. Ну и, конечно, самая дальняя точка, где удалось побывать и поиграть в баскетбол, это Якутск. Запомнились уложенные над землей трубы — там ведь вечная мерзлота. Историй всяких в этих поездках случалось много. Однажды летели в Саратов на «кукурузнике» — сильный ветер, топливо почти все сожгли, и нам говорят: не долетим, садимся в ближайшем аэропорту. Сейчас весело вспоминать, а тогда было не до смеха. Или вот случай. Приезжаем в Нижний Тагил. Как нам рассказали, средняя продолжительность жизни в городе в то время не превышала 50 лет. Зима, холод. Играем в легкоатлетическом манеже, возвращаемся в отель — нет отопления! Спали в свитерах, в верхней одежде. Но — самое главное: лежишь в кровати, мерзнешь, звоночек в номер: «Девушки не нужны?..»
Тарпли
Ну, и в завершение темы легионеров «Урал-Грейта» нельзя не вспомнить об этом человеке. Да, это он — Рой Тарпли! Вот кто превзошел всех по части харизмы, неординарности, игрового и жизненного опыта. Экс-звезда НБА (7-й номер драфта-1986 и лучший шестой игрок в сезоне-1987/88) приехал в далекую Пермь в 1999 году уже после пика карьеры, да еще с таким тяжелым бэкграундом: злоупотребление алкоголем и наркотиками привело к запрету игроку выступать в лучшей лиге планеты и выдворению из США.
В идеальном мире дальше была бы история о том, как он поборол свои пагубные привычки и, оказавшись в «Урал-Грейте», перезапустил звездную карьеру… Ни черта подобного! Тарпли остался Тарпли. Однако, что удивительно, при всех своих недостатках Рой отнюдь не вызывал отторжения и отвращения. Даже более того — его приняли и полюбили в Перми. Таким, каким он был. Разгильдяем, алкоголиком. Но вместе с тем — позитивным и добродушным мужиком. Готов лично подтвердить вторую часть характеристики Роя. Зимой 1999 года мне, юному корреспонденту газеты «Спорт-Экспресс», довелось отправиться на первые игры Тарпли за «Урал-Грейт». Думаю, ту поездку по маршруту Пермь — Нижний Тагил — Екатеринбург надолго запомнил и сам Рой. Ночь в тесном купе поезда, холод в неотапливаемой тагильской гостинице и задымившийся на полпути до Екатеринбурга автобус с командой — все эти прелести российской действительности американец перенес стоически, с фирменной лучезарной улыбкой. Разве что в автобусе пару раз поинтересовался у новоиспеченных партнеров: «Ребята, а что, можно так ехать?» Кстати, уникальные фото с Тарпли из той поездки, сделанные и сохраненные сквозь года коллегой Алексеем Ивановым, вы найдете в этой книге.
Сергей Кущенко: — Кто самый экстравагантный и запоминающийся легионер в истории «Урал-Грейта»? Ответ очевиден. Конечно, Тарпли! Рой — это рок-н-ролл! У нас есть знаменитая фотография, которую сделали для календаря. На ней, обратите внимание, все стоят в черных костюмах — кроме Тарпли. Он один в белом. Объяснил, что так его будет лучше видно на снимке. Вот он во всем был такой. Постоянно искал какие-то приключения себе на… Ну, вы поняли. То опоздает на самолет, то заявится в не совсем адекватном состоянии, то травмируется на ровном месте. Однажды вышел на улицу зимой в казаках — разумеется, поскользнулся. После этого случая я добавил специальный пункт в контракт каждого игрока «Урал-Грейта», запрещающий во время действия соглашения с клубом надевать опасную, непригодную для текущих погодных условий обувь.
И еще один немаловажный факт о Тарпли. Он действительно был крутым баскетболистом. Играя на 40-50 процентов от былого максимума, американец являлся ключевой фигурой в «Урал-Грейте» и одним из лучших центровых Суперлиги (а возможно, и лучшим — конкуренцию ему тогда мог составить, пожалуй, только литовец Гинтарас Эйникис из ЦСКА). Заслуга Тарпли в успехе пермяков в сезоне-1999/00 (первые в истории клуба финал и серебряные медали чемпионата) несомненна. Хотя и здесь Рой остался самим собой: сломал руку в драке в московском ночном клубе и не смог помочь команде во втором и третьем матчах финальной серии с армейцами!
Сергей Кущенко: — Идея пригласить его в команду принадлежит Санычу. Когда я получил по Рою всю информацию, сказал: «Саныч, мне кажется, что мы берем в раздевалку мину далеко не замедленного действия». Но потом мне показали видео с набором баскетбольных навыков этого центрового, и желание спорить сразу пропало. Тарпли нужен был нам, чтобы закрыть позицию большого игрока в матчах с ЦСКА. Уже в том сезоне мы настраивались побеждать армейцев. Помню, в первой половине игры их центровые ничего не могли поделать с Роем — он забивал им сбоку, с коронной дистанции. Но потом уставал — на все 40 минут не хватало. Тем не менее талант был невероятный. Жаль, сам зарыл его в землю.
Алексей Пегушин: — Если составлять рейтинг легионеров за все годы «Урал-Грейта», то на первом месте в нем будет, конечно, Тарпли. Это просто нереальный человек — какой-то космос! Притом что он пришел в команду далеко не в оптимальной физической форме, пройдя через много жизненных испытаний, и играл процентов на тридцать от своих возможностей. Но этого ему хватало, чтобы уделывать оппонентов-центровых. Бедный Джеб (российский центровой Игорь Курашов, выступавший за «Урал-Грейт» в сезоне-1999/00. — Прим. авт.) — как Тарпли издевался над ним на тренировках, просто «разматывал», не сходя с места! Поэтому на все претензии Белова по поводу нарушений режима Рой резонно отвечал: «Тренер, а что тебя не устраивает в моей игре? С кем мне тут вообще играть?»
Александр Башминов: — Конечно, Рой Тарпли — самый запоминающийся, неординарный легионер. Он очень помог в сезоне, когда «Урал-Грейт» впервые дошел до финала, и не отделялся от коллектива, был его частью. Но при этом Рой часто подводил команду в плане нарушения режима. Он пил. Я бы даже сказал: жестко пил. Известная история, когда Тарпли поскользнулся и сломал руку. Если бы приземлился на две руки, то, скорее всего, избежал бы серьезной травмы. Однако дело в том, что в одной из них он держал пакет с ассортиментом напитков, спасал эти бутылки…
Второй тренер «Урал-Грейта» Вальдемарас Хомичюс: — Мы, конечно, знали, кто такой Рой Тарпли и какие у него проблемы. Но, поверьте, даже при всем при этом он оставался великим игроком. Тарпли выходил на площадку и делал дело. Надо было только правильно его использовать. Если бежит в отрыв — обязательно дать мяч. Иначе в другой раз он уже не побежит. Да, Рой не подарок. После игры он хотел чуть-чуть побухать и не любил утренние тренировки. Помню, клуб проводил традиционный праздник в Новых Лядах. Кущенко велел быть всей команде. Тарпли спал дома и отказывался куда-то ехать. Поехали с Пачесасом его будить, забирать. Дошло до конфликта — Рой полез в драку. Томас тогда встал между нами. В итоге все-таки уговорили его одеться и поехать.
Алексей Пегушин: — Тарпли выпивал. Это ни для кого не было секретом. Знакомые гаишники жаловались: «Этот ваш черт опять пьяный за руль сел. Мы его отпустили, но в следующий раз…» «Следующий раз» повторялся почти после каждой игры. Руководители клуба, тренеры с ним неоднократно говорили на эту тему, но человека было уже не изменить. На баскетбольной площадке он круто делал свое дело, а за ее пределами вел себя как привык. С Тарпли регулярно случались какие-то истории. Только он мог умудриться дважды за сезон сломать кисть на правой руке. Причем не в игре или на тренировке: один раз поскользнулся на улице, когда возвращался домой из магазина, а второй — после драки в московском ночном клубе. При всем том Рой был отличным, позитивным парнем. Ему все симпатизировали, он умел поднять настроение себе и окружающим. Носил яркую, необычную одежду — шубу до пола, белые костюмы, ботинки из кожи крокодила и солнцезащитные очки зимой. Ну как на него обижаться?
Форвард «Урал-Грейта» Андрей Шейко: — Мастерство не пропьешь — это про Тарпли. Он позволял себе лишнее, приходя порой на тренировку с перегаром, но дело свое знал. В том сезоне за «Урал-Грейт» играл Игорь Курашов — центровой сборной России, призер чемпионатов мира и Европы. Как-то Джеб (Курашов. — Прим. авт.) взбунтовался на общем собрании команды: мол, почему этот разгильдяй Тарпли получает в два раза больше меня? Кущенко ему спокойно, по-доброму говорит: «Слушай, проблем нет. Вот завтра у нас игра. У Тарпли в предыдущем матче было 27 очков и 19 подборов. Сделай хотя бы 10+10 — и у тебя будет такой же контракт». Полагаю, Джеб потом пожалел, что поднял эту тему. Как он ни старался, как ни пыхтел в той игре, задачу так и не выполнил.
Не только пять с плюсом
Станислав Еремин как-то сказал, что для победы над ЦСКА сопернику надо сыграть на пять с плюсом, но при этом сам ЦСКА должен действовать на четверку с минусом. Что ж, в сезоне-2000/01 примерно это и произошло. Более того — «Урал-Грейт» играл с армейским клубом с позиции силы, выходя на паркет не просто побиться, а брать свое.
Уговаривать сыграть на пятерку в команде никого не надо было. Панов, Михайлов, Бэртон, Чикалкин, Пачесас — в стартовой пятерке пермяков собрались амбициозные люди, которые знали, как побеждать классных соперников. Ну и, конечно, мотивация с куражом игроков скамейки. И, разумеется, великий тренерский тандем Белов — Хомичюс. Плюс энергия и максимализм Кущенко. Не забудем и про невероятную поддержку пермских болельщиков, фактор «Молота».
ЦСКА? Да, имя и традиции. Да, молодой Кириленко. Да, еще хорошие исполнители. Однако такой командной химии и такого бэкграунда, как у Перми, в этот конкретный момент там не было. Зато были ошибки менеджмента, истерика руководителей, брошенный на амбразуру начинающий тренер Тихоненко. «Урал-Грейт» воспользовался своим шансом, удачно подловил армейцев на их распутье.
Андрей Шейко: — Можно назвать сразу несколько причин, почему в том сезоне мы были сильнее ЦСКА. Во-первых, недооценка со стороны армейцев — некий элемент самоуверенности, что они все равно должны победить. Во-вторых, сверхмотивация «Урал-Грейта» — игроков (например, для того же Сереги Панова матчи с бывшей командой имели принципиальное значение), тренеров, клуба. Думаю, у ЦСКА не стояла задача обыграть именно «Урал-Грейт» во что бы то ни стало. Тогда как мы бросили на это противостояние все силы. В-третьих, в отличие от предыдущих лет, пермский клуб ни в чем не уступал ЦСКА. Наши бюджеты были сопоставимы, а уровень организации, считаю, оказался на порядок выше. Ну и, конечно, эффект «Молота» — фактор пермских болельщиков. О такой сумасшедшей поддержке, как у нас, они могли только мечтать. Причем наши фаны перекрикивали армейских даже в УСЗ ЦСКА.
Вячеслав Шушаков: — «Урал-Грейт» оказался сильнее ЦСКА по всем статьям. Игроки, тренеры, командная игра и физическая готовность, менеджмент, поддержка болельщиков… Мы вышли на пик. У них не было шансов.
Защитник «Урал-Грейта» Даг Готтлиб: — В конце января мы встречались в Москве с ЦСКА и одержали победу. Несмотря на то, что и я, и мои партнеры играли не без ошибок. После матча я поймал себя на мысли: если ЦСКА все считают сильнейшим клубом России, то тогда мы точно должны выиграть чемпионат. У нас была очень талантливая команда и действительно хороший главный тренер. За армейцев в том сезоне играли мои соотечественники Рой Роджерс и Расти Лару. Мы дружили с Расти и всегда ужинали после очных матчей. Но стоит признать, что Лару испытывал проблемы, играя против меня или наших других защитников. Роджерс являлся хорошим игроком, но Миша Михайлов был невероятен в «краске». А Кириленко не мог обороняться против Уилли Бэртона, это был «мисматч».
Александр Башминов: — В этом сезоне мы превосходили своих соперников. Отдельные игроки в отдельных командах, возможно, не уступали лидерам «Урал-Грейта». Но у нас имелось как минимум двое, а то и трое исполнителей на каждой позиции. Огромная конкуренция за место в составе. Собственно говоря, в этой конкуренции и рождались победы.
Представитель московского офиса «Урал-Грейта» Андрей Ватутин: — Известная фраза «лучший двигатель прогресса — это конкуренция» как нельзя лучше подходит для описания противостояния «Урал-Грейта» и ЦСКА. Именно в этих играх закалялась, рождалась чемпионская команда. Не желая никого обидеть, скажу, что ЦСКА сам совершил много ошибок. Люди, работавшие тогда в клубе, своими действиями не делали команду сильнее. В результате ЦСКА настроил против себя — создал такую ситуацию, что вся Россия желала победы «Урал-Грейту». На команду из Перми были направлены все энергетические потоки, и это придавало ей дополнительные силы, эмоции в матчах с главным конкурентом.
Сергей Чикалкин: — ЦСКА, конечно, было тяжело играть сразу в трех турнирах — в чемпионате страны и NEBL, как мы, плюс Евролига. Но, считаю, не в этом дело. «Урал-Грейт» оказался сильнее как команда, сильнее тактически и психологически. Здесь, безусловно, большая заслуга Белова. Я хорошо отношусь к Валерию Тихоненко — он отличный человек и баскетболист, но именно как тренер он уступал Белову. Очевидно. Если бы Саныч тренировал тогда тот же самый ЦСКА, наверное, у нас не было бы шансов.
Томас Пачесас: — Индивидуально — по уровню игроков — ЦСКА тогда был не хуже «Урал-Грейта». Считаю, даже лучше. Один только Кириленко делал большую разницу на площадке. Молодой, быстрый — он успевал везде. Плюс у них играли Эйникис, Фетисов, Моргунов, Куделин, Аланович, американцы Роджерс и Лару… Думаю, в наших матчах многое решали командные действия, стратегия. И конечно, желание, уровень самоотдачи. В плане мотивации мы были намного сильнее ЦСКА. Понимание того, что за нами вся Пермь, добавляло сил, энергии. К каждому матчу мы подходили на эмоциональном пике, играли всегда не на 100, а даже на 120 процентов.
Вальдемарас Хомичюс: — Не знаю, как насчет игроков — и в «Урал-Грейте», и в ЦСКА в том сезоне хватало классных и опытных мастеров, — но вот командный дух у нас, думаю, однозначно был лучше. Атмосфера, созданная в коллективе, заставляла играть с особой энергией, вела к победе.
The Show Must Go On!
Пермь конца 1990-х. Не по чьим-то рассказам, а глазами автора данной книги, в то время — молодого, не знающего усталости и похмелья корреспондента ежедневной газеты «Спорт-Экспресс»: это темные, с редкими фонарями улицы, разбитые дороги, центральная гостиница «Урал» советского образца (ключ с увесистым брелоком-набалдашником и кучкующиеся в лобби-баре девушки с низкой социальной ответственностью прилагаются), кафе типа «стекляшка» через дорогу… Местные говорят, что в городе еще имеется знаменитый театр оперы и балета (на любителя), пара ночных клубов (не Москва, конечно, но все же) и один хороший ресторан (очень дорого). Ну, и для прогулок в весенне-летний сезон — набережная у речного вокзала. Но туда лучше не надо — не своих сразу вычислят. В общем, совсем не Рио-де-Жанейро…
И тут вдруг — баскетбол во Дворце спорта «Молот». Семь тысяч зрителей на трибунах, свет, звук, видео, попкорн и пиво, танцующие девчонки из группы поддержки (опережая вопросы: с социальной ответственностью полный порядок) — всё, как в завораживавшей в те годы телевизионной картинке из еженедельной программы «Лучшие игры НБА» на канале РТР! Атмосфера невероятного спортивного праздника. Шоу, которое должно и будет продолжаться. У нас в России — в Перми!
Евгений Пермяков: — Чтобы понимать, почему «Урал-Грейт» «выстрелил» и завоевал такое внимание, любовь местных жителей, надо вспомнить, что из себя представлял город Пермь в конце 1990-х годов. Ни одного торгового центра и современного кинотеатра, пара ночных клубов и ресторанов — и все, больше ничего! И вот в этом бесцветном, неприбранном, некрасивом городе появляется баскетбольная команда «Урал-Грейт», на матчах которой во Дворце спорта «Молот» творится какая-то магия, невообразимое зрелище! Люди приходили и просто обалдевали: «Как?.. Что?.. Неужели такое возможно — у нас?!»
Андрей Ватутин: — Первое впечатление от Перми? Честно говоря, в те годы оно не могло быть особо приятным. Запомнил разбитые в хлам дороги — с дырками в асфальте, которые почему-то заделывались кирпичом. За неделю кирпич раздалбливался, а потом клали новый. Конец 1990-х — начало нулевых — это, конечно, сложный период для всех. Но серое впечатление от дорог и внешнего вида города, безусловно, скрашивал менталитет людей, местных жителей. А какая энергетика была в «Молоте»! Оказавшись там, в этой атмосфере праздника — с неизменным аншлагом и великолепным шоу, ты забывал, что находишься в провинции.
Александр Попов: — «Урал-Грейт» стал таким объединяющим стержнем для Перми. Эта узнаваемость, ажиотаж вокруг команды работали на имидж города и давали людям столь необходимые в те годы позитивные эмоции. Помню по себе: 1998 год, я покупаю билет на матч «Урал-Грейта» и жду, считаю дни до его начала, а потом еду на трамвае, подхожу к Дворцу спорта — и ловлю себя на мысли, что испытываю какой-то невероятный душевный подъем. Ведь оказаться в тех серых пермских реалиях на баскетболе в «Молоте» — это как в рай на несколько часов заглянуть. Потому что играет музыка, танцуют девчонки, носят пиво, какие-то конкурсы, сюрпризы и спецэффекты, да еще игра, спортивное зрелище высокого уровня! Ощущение кайфа, нереальности происходящего, какой-то абсолютной радости!
То, что начиналось как спорт плюс «в нагрузку» развлекательная программа, в какой-то момент (очевидно, что катализатором стал прошедший в Перми в апреле 1999 года Матч звезд) превратилось в единое масштабное представление. Бессмертный хит Queen «The Show Must Go On», звучавший в «Молоте» почти на каждой игре, приобрел особенный смысл. Баскетбол в рамках шоу. Поход на матч «Урал-Грейта» — как событие, богемный выход в свет. Дорогие шубы, модные прически, платья и костюмы — вот это вот все.
Алексей Пегушин: — Народ шел в «Молот» именно кайфануть — от игры своей команды и, конечно же, от шоу. Причем цены на билеты в партер, как говорится, кусались. И все равно их было не достать. Билеты превратились в настоящую валюту, как в советские времена всеобщего дефицита. Это называлось не «купить», а «достать». «Я достал билет на «Урал-Грейт», — говорили люди, и им завидовали.
Александр Башминов: — «Урал-Грейт» был как Facebook, социальная сеть своего времени. Это сейчас, сделал селфи, выложил фото — и все увидели твои новые губы, шубу и так далее. А тогда, чтобы тебя заметили, нужно было прийти в «Молот», купив билет в партер. Матч «Урал-Грейта» являлся центральным событием для города. Мало кто мог конкурировать с нами в популярности.
Защитник «Урал-Грейта» Сергей Чикалкин: — Матчи «Урал-Грейта» в «Молоте» превратились в театральное представление, спектакль. Слышал, что многие люди бросили ходить в театр, потому что на баскетболе было интереснее. Здесь собиралась вся элита, почетные гости — знаменитые артисты и спортсмены, приезжавшие в Пермь. Попасть на нашу игру стало проблемой. Помню, на каждый матч игрокам выделяли по четыре-пять билетов для родственников и друзей, они улетали моментально.
Сергей Кущенко: — Возможность сделать хороший продукт в Перми оказалась легкой. Вот в каком плане: когда мы поняли, что это еще и продается, что народ готов платить, мы смогли дать ему эти зрелища как минимум раз в неделю. Раньше заманивали зрителя какими-то коврижками — на матчах с не самыми именитыми соперниками разыгрывали велосипеды, стиральные машины. Теперь же надобность в этом просто отпала. Практически каждая игра «Урал-Грейта» собирала полный «Молот», потому что поход на баскетбол превратился для людей в маленький праздник, дарил особые ощущения. Это было круто, это было модно.
Евгений Пермяков: — В какой-то момент аншлаги на матчах в «Молоте» стали само собой разумеющимся фактом. Хорошо помню, как в начале сезона-2000/01 мы сняли отовсюду все анонсы домашних игр «Урал-Грейта». Необходимость в рекламе просто отпала. Билеты разлетались за один-два дня! Они котировались как валюта. Известны случаи, когда ими расплачивались с гаишниками вместо штрафа. На самые топовые матчи, с тем же ЦСКА, количество зрителей в «Молоте» превышало его реальную вместимость, семь тысяч человек. Апофеозом здесь, конечно, была игра с «Реалом» в следующем сезоне — в Евролиге. Мы продали все билеты, но из-за страшных пробок в городе люди опаздывали. Увидев пустой зал незадолго до начала, Кущенко дал команду пускать всех, кто находился на улице в надежде попасть на матч. Когда позднее к этой толпе присоединились те семь тысяч счастливых обладателей билетов, честно говоря, стало страшно. Не забуду, как начальник службы безопасности «Урал-Грейта» Сергей Садратинов с абсолютно белым в тот момент лицом сказал мне: «Женя, запомни, если что-нибудь случится, нас всех посадят». Слава богу, ничего не случилось — конструкция «Молота» выдержала, хотя люди сидели на всех ступеньках вдоль рядов и даже на железных балках под потолком!