Поговорили с Иваном о подготовке к RCC 13, шансах Исмаилова и Шлеменко, а также проблемах Александра Емельяненко.
3 декабря в Екатеринбурге запланирован огненный турнир RCC 13, кард которого перенасыщен топовыми противостояниями. В одном из поединков Иван Штырков будет проверять на прочность Асылжана Бакытжанулы. Мы поговорили с российским бойцом о подготовке к RCC 13, шансах Магомеда Исмаилова и Александра Шлеменко в главном событии вечера, а также проблемах Александра Емельяненко.
— Сзади вас левый подбородок соперника в кадре. Иван, есть намерение закончить поединок ударом именно в эту часть?
— Есть намерение закончить. Желательно в свою пользу. Но конкретных планов на досрочную победу я никогда не строю.
— Начали с шутки, перейдём к вопросам серьёзным, которые сегодня интересуют буквально всех. Весогонка, самый непростой процесс, как идут дела?
— Всё нормально, на самом деле. Система отработана до мелочей. Остаётся только надеяться, что организм не подведёт и всё будет по плану. Я заметил, что в последнее время люди стали интересоваться этим вопросом, весогонкой спортсменов, бойцов MMA. Уже даже мысли возникают, может, людям проводить тест-драйвы за деньги. Брать людей, если они хотят попробовать на своей «шкуре» это испытать, вести их по этому пути.
Здесь момент сложноватый. Люди путают весогонку и диету. То есть планомерное сбрасывание лишнего веса, или, как они считают, лишнего. Но весогонка для таких целей не подходит. Может, только её предварительный этап, который называют диетой, когда ты урезаешь калории. Но сама весогонка…
Иван Штырков
Фото: Пресс-служба RCC
Я видел и был сам в «шкуре» того, кто сидит на дефиците калорий и пытается тренироваться именно в нашем виде спорта, где всё завязано на скорости, мощи и силе. Нельзя сделать монотонный спарринг, встать просто и бить ударами при пульсе 120, как это делают при жиросжигании. Это невозможно сделать. Поэтому при тех энергозатратах, которые необходимы бойцу MMA, при том режиме работы, при дефиците калорий ты просто не сможешь этого сделать. Какое-то время ты продержишься, но потом организм начнёт поедать самого себя. Овчинка выделки не стоит. Ты можешь сделать вес, но работа будет нулевой, потому что за два месяца ты не провёл ни одного полноценного спарринга. Это будет бой ради весогонки.
А сама экстремальная весогонка, когда мы сливаем последние килограммы водой, это всё происходит быстро и в короткие сроки, она не подходит обычному человеку. По факту это будет слив воды, которую содержат мышечные волокна, но не жира. Жировые отложения как останутся, так и останутся. Человек эту воду снова наберёт и будет весить столько же. Он никак не поменяется фактурно. То есть тут может помочь только дисциплина, если мы говорим о долгосрочном процессе.
Если человек не ест три дня, он похудел, потому что у него ушли лишние углеводы, ушла вода. Поэтому это всё так… А я имею в виду, хочу делать именно краш-тесты. Приходит человек и говорит: почему вы так долго делаете весогонку, постоянно жалуетесь. И сделать ему полноценный краш-тест. Месяц занятий, диета, тренировки, а в крайнюю неделю он сливает воду, чтобы в предсмертном состоянии находиться. Для экстремалов и людей поговорить. Говорить – не мешки ворочать.
Я против дистиллированной воды. Я пью детскую воду с минимальным содержанием натрия. Если в средней воде показатель от 100 до 200, то в детской – от 1 до 10. Детская вода уходит из организма быстрее, чем обычная. Натрий сильнее всего задерживает воду в организме. Я не рискую заливать дистиллированную воду в себя, ей люди машину «заправляют».
— Соперник выйдет максимально мотивированным. Он хочет добыть для себя в будущем что-то. Для него этот бой — ключевой в карьере. Год он без постоянного контракта, а это возможность двинуться через бой со Штырковым в Америку. Насколько он опасен, есть ли особый настрой? Или это обычный бой?
— Самый опасный противник – мотивированный противник, а не человек, который просто выходит делать свою работу или отбывать номер. На самом деле это тяжело понять. Потому что бывает так, что настрой приходит именно в момент того, как ты заходишь в клетку. А бывает так, что ты весь лагерь был настроен, только победа, а выходишь, и в голове что-то переключается. У каждого своя мотивация. Ребята, которые приезжают подраться со мной, ничего не теряют. Как я и сказал на пресс-конференции, кто готов выйти за неделю и за день на бой против Шлеменко или Исмаилова, ничего не теряет при проигрыше. Даже сами Саша и Мага ничего не теряют. Это хайповая история. Но для людей, которые хотят заскочить в эту историю, это шанс. А в единоборствах шанс есть всегда. Это мы уже как профессионалы рассматриваем тактику, функционалку, ещё что-то. А сам факт попасть, вырубить, лаки-панч… Не использовать такой шанс – глупо.
Ты дерёшься, получаешь шанс подраться с топом, выйти на новый уровень. А ты отказываешься. Ребята, которые находятся ниже в рейтинге, они также охотятся за моей головой. Пускай я не так раскручен, как Саша или Магомед, но за моей головой также все приезжают, поскольку понимают, что для них это будет большой шажок. Я всё это понимаю, но не сильно на этом зацикливаюсь. Это плюс или минус моего оппонента. Если он его мотивирует – это плюс, если демотивирует – это мой плюс.
— Соперник получил предложение за три недели до боя. У них не было возможности найти подходящего спарринг-партнёра. Лига подбирала соперника для Штыркова, понимая, что он стилистически будет удобен?
— Нет, конечно. Как он обо мне узнал за три недели, так и я о нём узнал за три недели. В этом плане у нас всё в лиге чётко. Нет такого, что мне говорят за два месяца, а ему за три недели. По датам мы узнали примерно одинаково. Сначала мне искали оппонента, Немков должен был, ещё ребятам предлагали. И в итоге пришли к Асылжану. Спасибо ему, что не оставил меня под конец года без работы, что он взял на коротком уведомлении. Но мотивированный спортсмен всегда должен быть в тёплом состоянии. Такой шанс больше на руку ему, чем мне. Я принимаю всегда бои, я никогда не говорил, что с кем-то не буду драться. Мне сейчас без разницы, с кем драться. У меня третий бой за 2022-й, четвёртый – за 12 месяцев.
Иван Штырков — Асылжан Бакытжанулы
Фото: Пресс-служба RCC
— Насколько это тяжело?
— Я только сейчас задумался о том, что за 12 месяцев – это четыре боя. Это уже потно. Думал, нормально. Но мы готовились ментально и с командой. Мы надеялись, что будет новогодний турнир. Не особенно ожидали, что назначат такое большое событие. Планы у руководства были немного другие. Был сформирован определённый ивент под определённый турнир. Потом отмашка была дана буквально за месяц. Поэтому мы и узнали о соперниках за три недели до боя. Для него выиграть у Штыркова – это круто, это возможность заработать и выступить на крутом турнире. Чем не мотивация, заявить о себе? Я бы на его месте согласился точно так же.
— Голодный парень, у которого нет контракта, который ищет возможности.
— Это хорошая возможность, на самом деле. Меня это немного напрягает, но я абстрагируюсь от этого. Клетка покажет.
— Что касается главного боя. 1.34 ставят на Исмаилова, 3.88 – на Шлеменко. Есть понимание, почему не верят в Шлеменко?
— Понимание простое. Все же смотрели два крайних боя Саши. Это сухой остаток из того что видят люди, букмекеры, все говорят. Но когда я узнал, сколько Маге гонять перед боем, у меня много нюансов появилось в голове. Насколько это возможно сделать, насколько он легко это сделает. Есть же весогонки, после которых ни одна мотивация тебя не вытащит. Ты просто можешь отключиться в момент, и всё. Это нюансы, их просчитать практически невозможно. Поэтому берут то, что видят на бумаге. Когда я узнал про количество килограммов, мне стало тревожно. Чтобы вы понимали, мне нужно согнать на 30% меньше, хотя я дерусь в весовой категории выше.
Александр Шлеменко и Магомед Исмаилов
Фото: Пресс-служба RCC
— Можно ли говорить о том, что пустующий бензобак Исмаилова — последствия весогонки?
— Видимо да, поэтому такой вес и остался. Организм понимает, что тебе нельзя весить больше определённого количества килограммов, потому что тебе потом придётся ещё больше гонять. Я знаю, что я до определённого количества килограммов сгоню, а что будет дальше – непонятно. И ты этим себя тоже дисциплинируешь. Когда ты забыл, что такое весогонка, ты расслабляешься. Особенно когда организм предрасположен. Тем более от всех весогонок организм получает стресс. Поэтому Мага столько и весит. Если ты не в сфере фитнеса, тебе не нужно держать себя в отличной форме, нет внутренней мотивации, очень тяжело держать этот вес. Если есть возможность хорошо жить и вкусно кушать. Спортсмены – голодные люди и в прямом, и в переносном смысле слова.
Правильно сказал Шара, никто не пойдёт от хорошей жизни в MMA. Когда ты получаешь дивиденды от всего, что ты делал, очень тяжело говорить себе: «Стоп». Это нормальное, обычное и даже хорошее течение жизни. Но сейчас Мага в капкане возможностей и необходимости. Но он знал об этом. Поэтому дай бог, чтобы весогонка не сильно сказалась на его здоровье. И после неё может быть очень тяжёлый бой.
— Шлеменко сказал, что не особенно смотрел контракт. Сколько процентов получается, если спортсмен не сделает весогонку?
— Есть стандартная практика. 10% — до килограмма, в ACA было так. После килограмма до двух – 20%, а если выше – снимают с боя. Некоторым людям не очень важны деньги, а рекорд важен. Они бы могли пользоваться этим. Например, не сделать пять килограммов, подойти к человеку и сказать: дружище, давай договоримся. Да, люди могут не согнать вес, это всё ответственность спортсмена. Сделал вес – заплатил, нет – до свидания. Здесь уже возникает вопрос – у кого больше денег, тот в приоритете? Это же неправильно. Поэтому после определённого перевеса нужно снимать с боя. И нужно делать так, чтобы сделавший вес получал компенсацию.
Это очень хорошо, когда организации продумывают всё и заботятся о бойцах. Это круто, так и должно быть. Человек готовился, потратил много времени и средств. И просто потому что другой боец был менее дисциплинирован или халатен, он остаётся без всего, без боя и без денег. Хотя бы должна быть компенсация в минимальном размере выхода. Если не выходит в клетку оппонент – это его проблемы. Мне рассказывали, что в UFC в такой ситуации выплачивали и за выход, и за победу.
— Сейчас есть такая мода, все друг друга вызывают. Александр Емельяненко за брата красиво вызвал в очередной раз на бой Шлеменко. Шторм сказал, что не готов сейчас рассуждать, на что готов Емельяненко-младший. Сказал поинтересоваться у Ивана Штыркова. А вы как считаете, в каком сейчас состоянии Александр?
— Фитнес-звёзды и люди, которые имеют пресс, не могут выходить и драться с людьми с перевесом и животом, но званием мастера спорта по боксу. Внешний вид в единоборствах очень важно переоценивается, но визуализацию никто не отменял. Когда ты видишь перед собой мощного, здорового, прокачанного, сухого оппонента, профессиональный спортсмен думает, что его соперник в дисциплине. Плюс ещё фактура, лишний вес. Но это бывает обманчиво. В единоборствах решают функционал и техника, рефлексы. В единоборствах без рефлексов, без скорости зрительной реакции с мышечными волокнами делать нечего. Человек, который тупит, будет постоянно падать. Удар – это секунда. А некоторые люди не понимают, что происходит вокруг несколько секунд. К сожалению, мы видели, что было с Александром в бою с Дациком. Видимо, его центральная нервная система, головной мозг и нервные импульсы в очень нехорошем состоянии. Он не успевает просто.
Александр Емельяненко
Фото: Пресс-служба RCC
— Александр принял решение не возвращаться в Екатеринбург. На этом история академии РМК и Емельяненко закончилась?
— Громко называть это историей. Это очередной эпизод в жизни академии. Небольшая коллективная помощь всех сотрудников академии человеку, которому она была нужна. Мы постарались каким-то образом повлиять на хороший исход. И вся эта история была замечательной. Сам результат боя – это уже другой момент. Почему-то были такие мнения, что, если Александр у нас тренируется, он всех победит. Но есть многие вещи, которые люди не понимают, не знают. Главное, чтобы Александр сам понимал это, сохранил здоровье для своего будущего. Пусть бережёт себя!