Во второй части директор «Северстали» Николай Канаков раскрыл детали ухода пятерых игроков и Андрея Разина в «Металлург» и бюджет клуба.
Вчера, 1 апреля, мы выпустили первую часть беседы с одним из главных создателей самой яркой и молодой команды КХЛ — Николаем Канаковым. В мощнейшем интервью директор «Северстали» рассказал о трансферных планах череповчан, о продлении контракта с главным тренером Андреем Козыревым, об игре легионеров и о многом другом интересном.
Во второй части мы обсудили ряд иных насущных вопросов:
— как сразу пятеро (!) хоккеистов ушли в «Металлург», почему они покинули Череповец;
— почему даже 100 млн рублей сейчас менее важны, чем любой хоккеист;
— насколько теперь тяжело договариваться с легионерами и кто из них готов играть в России;
— как в «Северстали» относятся к возможности увеличить лимит на легионеров;
— почему к хоккею в России относятся несправедливо, в отличие от футбола и баскетбола;
— какой бюджет был у «Северстали» в нынешнем сезоне и каким будет в следующем;
— насколько тяжело было расставаться с Андреем Разиным.
«Мы же не можем приковать Пресса наручниками»
— В ходе сезона пятеро хоккеистов ушли в «Металлург»: Робин Пресс, Игорь Гераськин, Даниил Вовченко, Александр Петунин, Макар Хабаров. Каково было терять стольких игроков? Тем более что каждого из них можно назвать лидером.
— Пресс в любом случае нам бы помог. Но мы же не можем приковать его наручниками. Есть правила, регламент. Он взрослый игрок, соответственно, вправе выбирать. Да, он пришёл и сказал: «Мне с вами было комфортно, хорошо, но я хочу чего-то большего и поэтому ухожу». Ну, руки пожали и разошлись.
Вовченко изначально был же у нас в составе, вокруг него была построена вся игра, но что-то у его не пошло. За первую часть сезона в составе «Северстали» набрал одно-два очка. На него была ставка как на лидера, что он должен набирать свои очки, забивать голы, как в предыдущие сезоны набирал по 30 очков. Но не пошло. Потом он получил травму и вообще на месяц выбыл. Дай бог в конце октября — в ноябре восстановился. Это ж треть сезона прошла. Тут уже надо было принимать какие-то меры. Плюс он в конце сезона, этой весной, становился свободным агентом. И тогда мы его так же, как и Пресса, просто потеряли бы. Он ушёл бы — и всё, мы бы с этого никакого профита не имели. Потому было принято решение его обменять. Его очень хотел Разин. Так случилось: он ушёл.
Робин Пресс
Фото: Александр Коркка, photo.khl.ru
Это больше было хотелкой, желанием Магнитогорска восстановить пятёрку игроков. Разин тоже понимал: он приходит в новую команду и должен на кого-то опираться. Поэтому сказал: мне нужны такие-то игроки. Работа с самого начала велась. И по Хабарову, и по Петунину. Так, в общем-то, и случилось.
Если помните историю прошлого года, они же очень сильно хотели Гераськина. Сделали ему квалификационное предложение, мы его в конечном счёте подтвердили, и он ушёл в Омск. Столько времени играл в «Авангарде» и только после этого попал в Магнитогорск. Такой длинный путь перехода.
Политика Магнитогорска — их политика, их комплектация. В любом случае от всех, кроме Пресса, мы что-то для себя поимели.
— Насчёт Гераськина. Если клуб планировал разойтись с Игорем, почему в межсезонье не отдали его в тот же «Металлург»? Неужели всё было сделано ради Тимуха Муханова, которого получили от «Авангарда»?
— Конечно! Я ещё раз повторю: просто получить деньги — это, во-первых, очень просто. Во-вторых, что делать с этими деньгами? У меня есть, условно, 100 млн — не каждый клуб отдаст своего лидера или какого-то нужного себе игрока даже за эти деньги. Так что какой смысл отдавать игрока и получать деньги? За них в данный момент очень трудно кого-то найти и заполучить. Поэтому деньги сейчас не главное. Главное — люди, конкретные позиции — в зависимости от ситуации в клубе, от того, какие позиции нужно закрывать или усиливать.
На тот момент, когда «Магнитка» предложила только деньги, это был запасной вариант. Если никаких других вариантов нет, то деньги — это важно. Пусть будут деньги. Но мы же тоже не сидим на месте. У нас есть люди, которые занимаются селекцией, работают в этом направлении. Когда вышли на Омск, там сказали: те же самые деньги плюс игрок. Ради бога! Давайте. Это рынок, никто не запрещает этим заниматься.
Игорь Гераськин
Фото: Дмитрий Голубович, «Чемпионат»
Да, возможно, игроки становятся неким «товаром», который участвует в сделках, но это работа селекции — комплектование команды. Не так просто, что ты ушёл — и всё. Поэтому так и случилось. Поэтому все эти переходы — Пыленкова, Самонова, Гераськина — были проведены с целью привлечь в команду новую, молодую кровь, тех, кто на тот момент нам понадобится и поможет.
— Отдельно хочется спросить про Вовченко и Петунина. Даниил и Александр были важными игроками, лидерами «Северстали» прошлых лет. Но в этом сезоне, кажется, откровенно не сработались с Андреем Леонидовичем. Как вы думаете, почему так получилось?
— Прежде всего, они уже повзрослее будут, чем основная масса наших игроков. Возможно, не попали в скорости. Возможно, знаете, как вот с Овечкиным. Он из своего «офиса» забивает и забивает. Стоит на одной точке — и на него вся команда работает. Но у нас сейчас игра другая. Невозможно стоять одному игроку в «офисе», чтобы на него вся команда играла.
У нас комбинационная игра, в короткий пас, с быстрым входом в зону. Эти игроки, возможно, не смогли как-то адаптироваться в новых условиях. Мы прекрасно понимаем, что человек, у которого хорошая зарплата и который должен выполнять ту или иную функцию, но не справляется с этим, начинает искать варианты. Понятно, что сначала с игроком разговариваем: «Ты должен включить голову, слушать тренера, усиленно тренироваться». Но если это тоже не помогает, тут уже зачем ради одного человека топить команду? Или держать его на лавке, чтобы он просто был? Поэтому начинается работа селекционеров о его обмене на что-то нужное, что нам поможет, что усилит их — команду, куда он уйдёт, — и в то же время устроит нас.
«Североамериканцы вообще готовы играть в России, любой каприз за ваши деньги»
— Насколько сейчас тяжело договариваться с легионерами, с новичками из других стран о переходе в клуб?
— Если выходим на процесс переговоров, то там чисто формальность. Вопрос в том, что дело очень сложно доходит до переговоров. По крайней мере, европейские игроки, скандинавские — практически ноль шансов. Один игрок из тысячи. Соответственно, за ним охота, и топ-клуб его заберёт.
Если Восточная Европа — Словакия, например, там более лояльные, — то игроки оттуда есть. У нас это Ярош и Лишка. Североамериканцы — канадцы, американцы — те вообще готовы. Любой каприз за ваши деньги. Там вопросов нет. Только нужно найти качественного игрока.
То есть особого выбора нет. Есть выбор североамериканский, но кто топ, тот в НХЛ играет. Кто в АХЛ себя показывает, тут конкуренция внутри России — кто быстрее его заберёт и кто больше денег даст. С европейцами очень сложно. Когда началось, у нас были и эстонец, и финны. Сезон закончился — всё, дальше разговоров не было. Посмотрите по всей лиге, легионеров-то 100 точно нет. Упало количество легионеров. И посмотрите, какой процент из них европейцы. В основном канадцы, американцы или игроки из Восточной Европы. Финнов, шведов — единицы.
Теэму Пулккинен — единственный финн в КХЛ
Фото: Сергей Бабунов, photo.khl.ru
— Да, в этом сезоне три шведа и один финн.
— Вот и вся разница. А помните, была эра, когда шведы и финны заполонили всю лигу. В одном только «Салавате» сколько их было!
— Но они тоже давали результат, показывали игру.
— Конечно, когда нет внешних ограничителей, пожалуйста, все играют. Вопросов нет. Сейчас просто уже политика лезет в спорт. Я не буду в это лезть, но яркий пример — Олимпийские игры, которые, наоборот, должны развивать спортивные и иные связи. А нас на них не допускают. Вот и весь разговор.
То есть какие-то чиновники, которые никогда не были в спорте, принимают решения за тех, кто всю жизнь в спорте. Те же олимпийцы четыре года тренируются, готовятся к Олимпиаде, а им в последний момент говорят: всё, ребята, вы проходите мимо. То же самое и в хоккее. Чтобы быть профессиональным хоккеистом, нужно закончить школу, 10 лет, плюс ещё по молодёжным командам года четыре помотаться — и 15 лет из 25 отдаёшь именно тренировкам и хоккею. А тебе говорят: нельзя играть. Тут играй, а там не играй. Но это политика, я не хочу туда лезть.
У нас упор на молодых — их и будем развивать. Если есть возможность привлечь специалиста из-за границы — ну ради бога! Это больше их решение, а не наше. Если они хотят в России играть — пожалуйста. Приезжайте и играйте. Мы создаём все условия, играйте.
— По ходу сезона ходили слухи и появлялись предложения об увеличении лимита на легионеров. На ваш взгляд, стоило бы увеличить его?
— Ввиду того что случилось, не так много легионеров. Ну оставьте вы этих пятерых иностранцев — всё равно не все команды наберут эти места. У нас в прошлом или позапрошлом сезоне было три легионера из пяти, и мы играли, не высказывали свою точку зрения. Есть пять легионеров, у нас их три, и нас всё устраивает. Кто может пять иностранцев набрать — ради бога, набирайте.
Адам Лишка
Фото: Александр Коркка, photo.khl.ru
Тут политика вот какая: Министерство спорта и Федерация хоккея России приняли такое решение. А почему тогда не применили его по отношению к футболистам? У них сейчас восемь легионеров может на поле выходить. Почему не ограничили тогда? Почему только в хоккее? Тут вот такие непонятные подводные камни, мне неизвестные. Почему в хоккее ограничили, а в футболе и баскетболе не ограничили?
В прошлом году сократили до трёх, в этом предложили: давайте до пяти поднимем? Но ФХР не разрешила. А теперь говорят, что иностранцы, которые много лет поиграли в России — тот же Лишка, например — потеряют статус легионера, не будут учитываться в лимите. То есть начинают искать казуистику, чтобы обойти правила.
— По ходу сезона клубы находили ещё одну лазейку — российские паспорта иностранным игрокам…
— Там момент такой: если ты заявил игрока как иностранца, в ходе сезона его уже не поменяешь. Только на следующий сезон он станет русским.
На заре становления лимита белорусы считались легионерами. А у нас их много. Тот же Скоренов, Шостак. Там могла возникнуть проблема, но всё разрешилось: белорусы не легионеры. В принципе, ничего ведь не мешает держать и четырёх легионеров, и пятерых. Но на игру заявлять только троих можно. Меняйте их. Если бюджет позволяет, заявите четырёх легионеров, но на матч выйдут только трое. Это ведь не запрещено.
— Да, но, с другой стороны, это могло бы мешать игровому ритму.
— Просто так сложилось, что легионеры в России считаются прям топ-игроками, которые свои деньги должны отрабатывать. А можно посмотреть по-другому. Взять — не в укор Адаму — двух Лишек, например. И они будут ротироваться. Сегодня — один, завтра — другой. Просто цена у них другая будет.
«Лучше своим игрокам заплатить, а не КХЛ»
— Не могу не спросить про бюджет. В феврале в СМИ появилась информация, что зарплатный бюджет «Северстали» составляет 303 млн рублей. Насколько это число близко к реальности?
— Как 303, если пол зарплат — 405? По требованиям КХЛ должен быть пол заработных плат. В этом сезоне он составлял 405 млн рублей. Если его нарушаем, лига нам выносит штрафные санкции. Мы, получается, сидим на суку и сами его пилим (смеётся)? Ну такого не может быть. Мы требования лиги выполняем, потому что играем в их игру. Это их игра и их правила.
Такого быть не может, мы не можем нарушать правила КХЛ. Точнее, если их нарушим, то попадём на штрафные санкции. То есть эти деньги в любом случае заплатим. Тут варианты какие: либо мы заплатим в контрактах игроков эти деньги, либо недостающее отдадим лиге. Какой резон-то? Лучше своим игрокам заплатить.
В следующем сезоне будет 450 млн. Соответственно, мы отдаём себе отчёт, что у нас игроки будут подписаны минимум на 450 млн рублей.
Игроки ХК «Северсталь»
Фото: vk.com/hcseverstal
То, что вы сказали про 303 млн — я такого не помню в СМИ. Да, мы находимся внизу бюджетов, но и за рамки не выходим. Ниже у нас нет такого.
Может быть, там подсчёт именно этого пола. Как подсчитывается пол: берутся контракты всех игроков основной команды, а также контракты игроков молодёжной и Высшей лиги — а они считаются подневно. В зависимости от того, сколько дней находились в КХЛ. То есть не весь контракт прибавляется, уходит в пол, а именно та часть, когда игрок находился в КХЛ. Поэтому контракты игрока, который заявлен в МХЛ, за «Алмаз» — того же Ильина, например — будет каждый день в пол капать по какой-то сумме его одного рабочего дня до конца сезона, то есть до 30 апреля. В итоге в сумме должно набраться 405 млн рублей.
Возможно, в СМИ посчитали контракты только основной команды, без учёта так называемых «подневников».
— Возможно, так и есть. Потому что разница больше 100 млн…
— Вот-вот. Мы что, готовы платить лиге 100 млн рублей штрафа? Это бред (улыбается)!
— В следующем сезоне пол зарплат вырастет на 45 млн рублей — с 405 до 450. Бюджет клуба повысится на эту сумму?
— Нет. Есть зарплатный проект, а всё остальное — услуги, перелёты, гостиницы — в рамках инфляции дорожает. Бюджет клуба всё равно увеличится. Не именно на эти 45 млн — больше. Сами понимаете: вчера самолёт стоил 100 рублей, а сегодня стоит 120 рублей. Минимум на 20% дорожание идёт.
— На сколько увеличится бюджет клуба?
— На 20%. Не зарплатный бюджет, а именно клубный бюджет. Но он в себя включает и школы, и молодёжные команды, и «Северсталь».
«Разин был готов покинуть нас, а мы были готовы с ним проститься»
— Насколько было тяжело расставаться с Андреем Разиным? Всё-таки пять лет провели вместе, бок о бок…
— В любом случае, когда ты пять лет работаешь, тяжело расставаться. Но мы все прекрасно понимаем, что мы, можно сказать, застряли на одном месте. У нас было три плей-офф подряд, два — до седьмого матча. И не могли сделать этот дополнительный шаг. У Андрея Разина есть амбиции, он хочет брать кубки, медали. Пять лет — это, конечно, срок. Поэтому пришли к такому соглашению: он готов покинуть нас, а мы готовы с ним проститься.
— Следите за его работой в «Металлурге» сейчас?
— Конечно! Там половина нашей команды. Весь тренерский штаб, тем более там череповчане есть. Поэтому мы желаем Разину только везения, удачи и побед!
— Сможет ли он уже в этом сезоне добиться главной цели — взять Кубок?
— У него, как я понимаю, изначально такие амбиции — бороться только за Кубок. Всё в его руках. Ему условия все предоставлены, насколько я понимаю. То, что он хотел получить, получил. В частности, бывших игроков «Северстали». Вот пожалуйста: тебе всё предоставлено — покажи результат. Я так думаю.
Андрей Разин
Фото: Дмитрий Голубович, «Чемпионат»
— Есть ощущение, что если Андрей Владимирович возьмёт Кубок Гагарина, то наверняка привезёт его в Череповец.
— Может быть, конкретно он не привезёт, но у нас есть кому привезти — те же самые Хабаров, Вовченко, тренеры Михалкевич и Трубачёв. Есть кому привезти (смеётся).
— Хотел бы ещё о будущем сезоне спросить. Думали ли о задачах на новый чемпионат?
— На месте не стоять, развиваться. Я думаю, что минимум — плей-офф. А дальше посмотрим.
— О каком результате лично вы мечтаете? Какая ваша главная цель в «Северстали»?
— Скажем так, любой спортсмен стремится завоёвывать кубки, медали. Это одна позиция. И болельщик этого хочет. Но мы живём в тех реалиях, которые есть. В первую очередь это касается финансов. Без них очень сложно добиваться каких-то результатов. Понятно, что в идеальном мире, в идеальном случае все мы хотим получить Кубок. Но нужно понимать, в каком времени и мире мы живём, какими средствами располагаем.
Но так же, как и все, хотим привести Череповец к Кубку.