Фантастический и беспрецедентный взлёт в карьере Марка Эдмондсона всего за две недели.
Организаторы Australian Open выделяют игрокам $ 3 тысячи на одни лишь билеты в Австралию, не говоря уже о других привилегиях: бесплатном расселении, питании не только участников турнира, но и членов их команды и семьи. Всё настолько круто, что в течение трёх недель Australian Open на территории комплекса функционируют детский сад, лакшери-рестораны и прочие удобства.
В 1970-е у турнира совершенно не было денег, поэтому для привлечения средств организаторы даже соглашались на спонсорство компаний, которые слабо вяжутся со спортом. К примеру, полное название австралийского мэйджора в 1976-м – Marlboro Australian Open с призовым фондом всего $ 85 тысяч. Топовые игроки отказывались от многочасового и затратного путешествия в Мельбурн, поэтому шанс получали мало кому известные теннисисты. Это обстоятельство помогло победить в Австралии Марку Эдмондсону и стать самым низкорейтинговым победителем «Шлема» в истории.
От выноса уток за больными до приглашения на АО
Эдмондсон считался способным игроком и даже входил в топ-3 Австралии на юниорском уровне, однако в 21 год он почти смирился с тем, что полноценную карьеру ему будет сложно построить. Всему виной ужасная депрессия, которая мешала Марку не только нормально тренироваться, но и жить – в 17 лет он потерял отца. Эдмондсон-старший умер после многолетней борьбы с раком. «Больше всего на свете я обожаю путешествовать. Рассекать по миру, играя теннисные турниры, было моей мечтой и, как тогда мне казалось, огромной привилегией», – грезил теннисист.
Однако Australian Open – 1976 Эдмондсон готовился встречать со шваброй и половым ведром в руках. В тот момент парню было совершенно не до тенниса. Для участия в мэйджоре он не мог наскрести даже на билет из его родного Госфорда в Мельбурн (города разделяют 950 километров). «Я сильно нуждался в деньгах и попросил старшую сестру помочь с работой. Она подыскала вариант с местной больницей и устроила меня на должность уборщика. Кроме мытья полов и окон, мне приходилось выносить утки за больными», – вздыхал Эдмондсон.
Как часто бывает в жизни, судьба подкидывает шанс, когда его совсем не ждёшь – главное его распознать и воспользоваться. В случае с Марком катализатором его телепортации из больничной палаты на самый высокий подиум стала нехватка игроков на Australian Open. Множественные отказы теннисистов из-за их низкой платёжеспособности вынудили организаторов уговаривать выступить в Мельбурне практически всех, кто мог держать в руках ракетку. Одним из них был занимавший на тот момент 212-ю строчку мирового рейтинга уборщик из Госфорда.
Эдмондсон отсыпался после ночной смены, когда ему позвонил один из руководителей Australian Open и предложил уайлд-кард на турнир. Теннисист отнёсся к предложению скептически, ведь он не знал даже, где достать денег на ужин, не говоря уже о билете в Мельбурн. Поэтому спортсмен с суровым характером, которому друзья за немногословность и прямоту дали прозвище Айсберг, позволил себе дерзкую реплику: «А билет оплатите?» К своему удивлению, на другом конце провода он услышал «Да» и за пару часов собрался в путь.
Воспитанник тренера, который привел к славе Лэйвера
В Мельбурне теннисист поселился у друга в тесной комнатушке на 16-м этаже – она чем-то напоминала Марку кладовую со швабрами в больнице. Спал он на тоненьком матрасе на полу, но был рад и этому. Денег у спортсмена хватало лишь на питание один раз в день в забегаловке, при этом он экономил на проезде – путь до комплекса в Коойнге занимал полтора часа в одну сторону. Эдмондсон привык к спартанским условиям в жизни, поэтому относился к обстоятельствам спокойно. Тем более что он не рассчитывал задержаться на турнире надолго – максимум пройти пару кругов.
Несмотря на низкий рейтинг, Айсберг все же обладал талантом и трудолюбием. В юности он занимался у тренера Чарли Холлиса, который поднял на вершину славы великого Рода Лэйвера – единственного теннисиста в истории, выигравшего все четыре титула «Большого шлема» в одиночном разряде в один календарный год (причём проделал это дважды). Эдмондсон не был настолько разносторонне развитым игроком, как Лэйвер, но тоже кое-что умел – Марк славился мощнейшей подачей.
Эдмондсон так волновался, что упустил трофей
Фото: Fairfax Media/Getty Images
Адепт стиля Serve-and-volley, когда после подачи игрок мчался к сетке, отлично приспособился к траве, на которой тогда игрался Australian Open. «Я совершенно не тренировался перед турниром, но постепенно набрал форму и вышел во вторую неделю. Честно говоря, мне повезло с сеткой – в соперниках в основном были такие же вызванные в последний момент и растренированные игроки, как и я», – набирал силу австралиец.
Одной из главных проблем участников турнира стала аномальная жара – средняя дневная температура по стране поднялась до 41,9°C. И тут Эдмондсон получил огромное преимущество, ведь за два года до этого он вкалывал с отцом на стройке под открытым небом и всегда дышал ровно. Единственное, к чему он никак не мог привыкнуть, так это к большому количеству зрителей. «Я привык играть на плохих кортах, где из зрителей только какой-то парень и его собака, а тут центральная арена!» – не верил Марк.
По ходу турнира Айсберг протаранил таких мощных исполнителей, как Дик Крили и Фил Дент, в разные годы добиравшихся до финала на Australian Open. Но в полуфинале ему противостоял гораздо более статусный соперник – шестикратный победитель турниров «Большого шлема» и местная легенда Кен Розуолл. Этому теннисисту принадлежит уникальное достижение – его перерыв между победами на мэйджорах составил 19 лет: первый «Шлем» он взял в 1953 году, а последний – в 1972-м.
За месяц до матча с ноунеймом Розуоллу исполнилось 42 года, что даже во времена не требовавшегося высокого атлетизма считалось более чем почтенным возрастом. Весь турнир Кен мучился от жары (в первом круге его даже стошнило), и в поединке с Эдмондсоном высокая температура вкупе с высоким нервным напряжением сказались на ветеране. Розуолл плохо двигался, почти не выходил к сетке и проиграл в четырёх сетах – 1:6, 6:2, 2:6, 4:6. «Я не мог поверить в происходящее. Иногда казалось, что меня просто сморило после ночной смены и я всё себе нафантазировал: прекрасную игру, выход в финал, победы над топовыми игроками», – постоянно щипал себя Марк.
В финале помогли ветер и дождь
С самого начала у Эдмондсона была определённая тактика, и он её придерживался – этой фразой-мемом можно охарактеризовать всё выступление Марка на том турнире. Перед финалом друзья советовали ему воспользоваться аномальной жарой и максимально затягивать розыгрыши, но Айсберг не стал отказываться от агрессивного тенниса. «Я совершенно не испытывал давления – просто отнёсся к решающему матчу с Джоном Ньюкомбом как к приключению. Он выиграл семь «Шлемов»? Да плевать!» – рассуждал Эдмондсон.
Удача благоволит смелым, и финал это ещё раз подтвердил. В день матча привычно жарило солнце, и техничный и быстрый Ньюкомб легко взял первую партию – 6:3. Но затем неожиданно налетели тучи, поднялся сильный ветер, моментами срывался мелкий дождик. Эти обстоятельства сделали мячи тяжелее, а их траектория полёта стала совершенно непредсказуемой. Ньюкомб никак не мог приноровиться к таким условиям и проиграл второй сет со счётом 3:6.
2007 год. Церемония введения Эдмондсона (слева) в Зал славы Аustralian Open
Фото: Mark Dadswell/Getty Images
Судьба матча решилась в третьей партии. Никто из соперников не хотел рисковать – ни разу не отдав подачу, соперники добрались до тай-брейка. Джон постоянно вёл в счёте и находился в одном очке, чтобы повести 2:1 по сетам, но при счёте 6:4 в его пользу порыв ветра снёс мяч, и чемпион пробил в сетку. Эдмондсон получил психологический перевес, вырвал третью партию и разгромил соперника в четвёртой – 6:1!
Вместе с трофеем Марк заработал $ 7,5 тысяч – фантастическая сумма, ведь зарплата уборщика составляла лишь $ 350 в месяц. Но главное, что эти деньги помогли ему вернуться на профессиональный уровень и гордиться карьерой. Несмотря на то что Марк больше не добирался до финалов «Шлемов» в одиночном разряде, он стал классным парным игроком – на счету Айсберга три мэйджора. «Иногда думаю, каким же я был наглецом, когда потребовал оплатить билет в Мельбурн. Если бы мне отказали, то жизнь могла сложиться совсем по-другому», – философствует Эдмондсон.